Комментарий: Прокл в своих «Комментариях на «Тимея» Платона» систематизировал учение о душе. Он ввёл чёткое иерархическое деление: Единое – Ум – Душа – Космос. Для него мировая Душа и индивидуальные души – это разные, но связанные ипостаси внутри уровня «Души». Он бы объяснил единство через понятие «причастности»: множество душ причастны единому архетипу Души. Михаил Пселл, византийский философ, в своих схолиях к Плотину и Проклу указывал, что метафора света – не просто аналогия, а указание на общую для света и души природу – нематериальную энергию, исходящую от своего источника без умаления.
Прокл. «Комментарий на «Тимей» Платона», II, 109.3-110.5 (изд. Diehl).
3. Западноевропейская традиция (Марсилио Фичино, Эмиль Брейе)
Комментарий: Марсилио Фичино, переводчик Плотина на латынь (издание 1492 г.), в своём труде «Платоновское богословие о бессмертии душ» даёт христианизированное толкование. Он видит в не погружённой части души «искру Божью» (scintilla divina), точку прямого контакта человека с Божественным, что объясняет её способность к вечному созерцанию. Французский историк философии Эмиль Брейе в фундаментальной работе «Философия Плотина» (1920-е гг.) подчёркивает динамический аспект: душа для Плотина – это не вещь, а деятельность (ἐνέργεια). Её «пребывание вне тела» – это деятельность самосознания и мышления, независимая от органов чувств. Её «пребывание в теле» – это деятельность управления и оформления материи.
Brehier E. «La philosophie de Plotin». Paris, 1928. P. 55-60; Ficino M. «Theologia Platonica», XI.3.
4. Отечественная традиция (А. Ф. Лосев, Т. Ю. Бородай).
Комментарий: А. Ф. Лосев в работе «История античной эстетики. Высокая классика» анализирует Плотина через призму диалектики. Он указывает, что плотиновское решение проблемы «одного и многого» в душе – это диалектическое тождество тождества и различия. Душа едина в своей основе (тождество) и множественна в своих энергиях и проявлениях (различие). Т. Ю. Бородай в своих переводах и комментариях к «Эннеадам» обращает внимание на натурфилософский контекст метафоры растения. Она указывает, что Плотин заимствует её из аристотелевской и стоической биологии, но переосмысляет: если для стоиков мировая душа едина и материальна как пневма, то для Плотина её единство идеально, а материальность тел вторична по отношению к одушевляющей их силе.