Иногда захватывающее нас чувство, с трудом поддающееся определению – назовем его «чувством предназначения», – все же пробивается к нам, пробивается из какой-то далекой глубины, подобно лучу света от фонарика из внешнего мира, на который реагирует ребенок, еще не покинувший море, окружающее его в животе матери. Но эти драгоценные моменты быстро блекнут, достигнутые в них прозрения становятся плоскими; кажется, весь живой смысл ускользнул назад в море, оставив на песке собственный скелет. Что остается от отзвучавшей мелодии, если она больше не повторится никогда?
Астрономия
Помню, решение стать астрономом пришло внезапно, в один вечер. Последний класс школы, за окном весна, скоро выпускной, пора выбрать вуз и будущее. Я сел в одиночестве в темной комнате, чтобы найти в себе единственное подлинное настроение, способное объединить все мои стремления, мечты, все мое существо – настроение, которое стало бы разгадкой меня. Долго в тот раз я бродил в себе, но вот наконец схватил нечто за хвост и извлек на свет. И в этот момент явилась истина: нет ничего важнее, чем быть причастным чему-то более значительному, более подлинному, более долговечному, чем собственное «я». И я понял, что мы доходим до реальности лишь тогда, когда наша судьба начинает звучать вместе с судьбой всего человечества.
И тогда я спросил себя: разве есть что-то более реальное, более вечное, чем Земля под нами, Солнце над нами и Космос вокруг нас? Ответ был ясен, и уже без колебаний я устремился к звездам. Так я стал астрономом.
Как я узнал позже, еще Овидий писал: сначала боги создали существ, чей удел – склоняться к земле, и назвали их животными. И лишь потом сотворили существо, которому предназначили взирать на звезды, – и нарекли его человеком. Способность взглянуть в лицо бесконечному – лишь это делает нас людьми. Ибо только тот, кто смотрит на небо и ощущает себя песчинкой, затерянной в бескрайнем мире, способен оценивать вещи в соответствии с их подлинной значимостью.