Да, обеты послушания, нестяжания и девства, даваемые при постриге в схиму – это важные аскетические принципы, но в них нет едва ли самого главного – точного знания самой методологии роста, развития и совершенствования нового духовного человека, от момента первичного посева духовного семени до рождения душой младенца и его превращения в полноценную духовную сущность и точную копию ветхого человека. Это знание всегда было и есть только в исихазме.
Молодой монах несколько разочарованно опустил глаза и сказал:
– Отче, твои слова как и три года тому назад, опять породили у меня смятение и разочарование в института церкови.
– Ну, извини, брат, поверь, я не хотел, чтобы ты разочаровывался в церкви. Я лишь помогаю тебе освободиться от некоторых церковных иллюзий, которые были притянуты в церковное учение за уши некими лукавыми умами с той целью, чтобы уловить ум верующего и запустить его блуждать до самой смерти по бесконечным лабиринтам церковного благочестия.
Схима – это не кредит духовного доверия, а нечто более серьёзное, очень серьёзное, пойми. По учению отцов схима – это образ совершеннейшего отчуждения от мира и всего мирского, образ совершенной смерти и вхождения ещё при жизни в ясном уме в образ иной, совершенно бесплотной или горней жизни.
Я знал таких схимников, таким был мой учитель. Вот почему мне невыносимо больно видеть всю ту профанацию и имитацию схимы, когда в великую схиму принимают не для полноты смерти, а полноты самолюбования и скрытого самовозношения над всеми.
В прошлый раз я вынудил тебя задать мне вопрос о том, что служит для инока верным знаком о его готовности к принятию схимы, так вот для того, кто идёт церковным путём, такой знак есть, а для того, кто идёт путём исихазма, такого знака нет, поскольку реальная готовность к схиме уже не требует обряда и ритуала пострига, понимаешь?
– Нет, не понимаю, поясни.