Лавьер поднимается к ней на гору. Он в белом одеянии его предков – накидка из меха саблезубого тигра покрывает его нижнюю часть тела, а на верхней части тела, шкура белого Раитвийского волка. Он подходит к Мадинариде, встает перед ней на колени, она перед ним встает на колени. И старейшина Ламина произносит:
– Союз их любви пусть будет нерушим вовеки. Бессмертны оба. Пусть и любовь будет бессмертна их. Небеса обручите и магией союз соедините. Мадинарида и Лавьер вечность не разлучить.
Они держат друг друга за руки. Красными яркими нитями магии их руки словно обвенчали сами небеса. Вдруг Мекаин появляется на этой горе и говорит:
– Союз их отменяю. Любовь свою открываю. Тело ее и душа на веки мои навсегда. И сердце ее забираю.
Он руками направляет темную магию на руки Лавьера и Мадинариды. Мадинарида встает, отрывает свои руки от рук Лавьера, тем самым принимает удар магии на себя, и падает без чувств на траву возле Лавьера. Он подбегает к ней. Старейшина видит, что Мадинарида умирает.
– Мади, держись, сейчас мы вылечим тебя. Что вы стоите, помогите, Мади умирает, сделайте хотя бы что-то, – Лавьер подхватывает Мадинариду, пытается исцелить ее. Старейшины не пытались помочь, просто наблюдали за смертью Мадинариды. Им казалось, что они спасасют мир от ее тьмы, которая должна была все и всех поглотить.
Мадинарида умирает, на последнем издыхании произносит заклинание, которое никто не знает. Повернувшись к Лавьеру:
– Любимый мой Лавьер, я всегда буду любить тебя, где бы я не была. Не вини Мекаина, это не его вина. Я люблю тебя.
И дух ее покидает тело. Она вся бледнеет.
Лавьер кричит и плачет над телом Мадинариды. Мекаин стоял на горе, понимал, что он не в силах ничего исправить. Лишь громким рыком и криком от боли потери он оглушил все вокруг. Оказавшись возле Мадинариды, Мекаин упал на колени, пытаясь коснутся ее, он рыдал, и кричал ее имя. Боль и скорбь пробудили в нем темную сторону.
Лавьер встал и отшвырнул Мекаина от тела Мадинариды:
– Не трогай ее, ты отродье тьмы. Это все твоя вина. Что ты наделал. Убирайся, пока я не уничтожил тебя. Убирайся, Мекаин. Вон!