вибрация древней памяти, отзывавшаяся в каждой клетке.
– Это моё сердце, – сказала Земля. – Огненное ядро, где течёт магма,
где горят жилы планеты. Силовые, световые, магнитные линии —
они сплетают невидимую сеть, связывающую всё живое со мной.
Путник видел не глазами, а внутренним взором.
В его сознании возникли картины: предки, склоняющиеся перед землёй,
кладя ладони на её грудь. Они чувствовали её дыхание,
слышали её шёпот в каждой травинке.
Они знали: Земля – мать и основа. Без неё человек – пустая оболочка.
– Я питала ваши тела хлебом, – продолжала Земля. —
Я наполняла ваши души гармонией.
Старики учили благодарить за колос, за рыбу, за воду.
И эта благодарность соединяла сердца людей с моим дыханием,
вплетала их жизнь в вечный ритм мира.
Перед глазами Путника вспыхивали образы:
дети, склоняющиеся к ручью; старик, снимающий шапку перед полем;
женщина, прижимающая к груди сноп колосьев.
Каждое движение было песней, каждое прикосновение – молитвой.
Но затем картины изменились.
Стены городов заслоняли землю,
асфальт глушил дыхание почвы,
дымные трубы заслоняли небо.
Реки превратились в каналы. Люди перестали слышать.
Голос Земли потемнел, но не стал упрёком:
– Я всё ещё рядом.
Я жду, когда вы откроете сердце вновь.
Ты лежишь здесь не случайно.
Возврат возможен всегда.
Путник молчал, и слова сами возникли в нём, как поток света:
– Хочешь понять себя? Сначала пойми меня.
Хочешь вылечить душу? Ляг на землю и слушай, как бьётся моё сердце.
Ищешь Бога? Посмотри вокруг.
Я – твоя первая церковь.
И вместе с этими словами возникали образы.
Дерево становилось книгой, вода – молитвой, ветер – песней.
Каждое живое – словом, притчей, уроком.
– Но люди забыли читать эти знаки, – прошептала Земля,
тихо, как дождь над полями.
Путник осмелился спросить:
– Как прочитать дерево?
– Смотри внимательнее, – ответил голос. —
Кольца на стволе – годы и опыт.
Каждая трещина – история.
Каждый изгиб – урок.
Ветви – это выбор.
А каждый лист – молитва.