Отечественный источник: А.А. Гусейнов и Г.В. Сомкин в работе «Краткая история этики» анализируют спор Сократа и Платона с софистами как центральный для античной философии. Софисты (такие как Фрасимах из I книги «Государства») как раз и были теми «умными злодеями», которые провозглашали, что справедливость – это то, что выгодно сильному.
Аргументация:
1. Софист как идеал «извращённого ума»: Софисты были носителями острого ума (риторика, логика, эристика). Но их пайдейя была направлена не на «поворот к Благу», а на сугубо практические цели: победу в споре, достижение власти, обогащение. Их знание было technē (ремеслом, навыком) для достижения успеха в доксе (мнении толпы), а не поиском epistēmē (истины).
2. Платон как защитник единства ума и добродетели: Платон в этом отрывке прямо полемизирует с софистической моделью образования. Он показывает, что софистический идеал – это и есть та самая опасность, когда «зоркий орган души принужден служить злу». Для Платона истинное образование (paideia) должно быть неразрывно связано с воспитанием добродетели (aretē), иначе оно порождает чудовищ.
Вывод: Исторический контекст придаёт аргументу Платона полемическую остроту. Его предупреждение об опасности острого ума – это не абстрактная мораль, а философская борьба за саму душу образования: должно ли оно создавать эффективных манипуляторов или мудрых и добродетельных граждан.
Альтернативное дополнение 3: Онтологическая основа зла: не сила, а бессилие «извращённой души»
«Мнимая сила: почему платоновский злдей, даже будучи умным, бессилен перед истиной»
Содержание:
Однако у Платона есть и другой, более глубокий онтологический аспект: такой человек, с метафизической точки зрения, не силён, а слаб.
Зарубежный источник: в классическом труде «Plato’s Ethics» Теренс Ирвин анализирует связь между знанием и добродетелью у Платона. Он показывает, что, поскольку высшее благо – это причастность к миру идей (Сущему), тот, кто от него отвёрнут, по определению лишён истинной силы и реальности.
Аргументация: