Но это – унаследованный страх.
Передан из уст в уста,
из тела в тело,
через шепот, жест, молчание,
через роды, через взгляд,
через слово, которого не было.
Это не просто травма.
Это контракт.
Кто-то когда-то выжил,
отказавшись от себя.
Кто-то когда-то спас ребёнка,
подавив свою боль.
Кто-то когда-то выстоял,
став камнем.
И ты – продолжаешь.
Без осознания.
Без слов.
Из любви.
Да, именно из любви.
Потому что родовая боль не передаётся как яд.
Она передаётся как способ выжить.
Как щит.
Как предупреждение.
Как напоминание: «Слишком живым быть опасно».
Но ты – не тот, кто должен выживать.
Ты – тот, кто может жить.
А это значит:
ты столкнёшься с этим щитокодом.
Или он будет жить вместо тебя.
Тебе казалось, это ты выбираешь осторожность,
но это выбирал род, через тебя.
Ты думал, ты просто устал,
но это не твоя усталость —
это переданная подавленность поколений.
Ты верил, что не готов к любви —
но это была их неготовность
быть увиденными, принятыми, прощёнными.
Ты вписан в программу,
которая не спрашивала твоего согласия.
Но именно ты – можешь остановить её.
Потому что сейчас – всё поменялось.
Ты – в теле.
Ты – в сознании.
Ты – в моменте.
И ты чувствуешь.
А боль всегда приходит только к тому,
кто уже способен её вынести.
Родовая боль не просто передаётся.
Она выбирает наиболее живого.
Того, кто способен её не унести —
а увидеть, признать, назвать и завершить.
Поэтому именно ты.
Именно сейчас.
Не потому что ты слаб.
А потому что достаточно силён быть первым, кто скажет:
«Это не моё. Я вижу. Я уважаю. Я завершаю.»
Ты чувствуешь боль,
потому что ты – выход.
И это – не концепт.
Это реальность.
Когда ты трясёшься перед выбором —
это не просто страх.
Это отголосок чужого выбора,
вшитый в твой позвоночник.
Когда ты не можешь сказать «нет» —