Хельга наверняка проехала бы мимо, но сигнал камушка и движение Лорда Дика совпали – проигнорировать сборище не оказалось возможным.
А люди разом притихли, даже те двое, что являлись эпицентром скандала. Притихнешь, если перед тобой стоит один из Высших Лордов, во главе не очень большого, но очень внушительного отряда!
– Что не поделили? – неприязненно спросил Дикий у старшего из парней. Только ему, пожалуй, подошло бы определение «молодой парень», подумала Хельга, второй был попросту сопляк, мальчишка лет четырнадцати. Но – ого! – насколько же это был разъяренный мальчишка! Рыжие патлы дыбом, по скулам яркие пятна румянца, в глазах, то и дело проблескивающих зеленым, как у волчонка, горит праведный гнев. Этот не отступит – ни за что! И не попятится даже перед Высшим Лордом. Хельга и Магистр разглядывали этого ребенка одинаково заинтересованно.
Старший меж тем ответил на вопрос Лорда Север – с тяжелым вздохом:
– Наследство.
– Подавись своим наследством! – чуть не со слезами крикнул младший: – Отдай мне мою лошадь, и я уйду! Чем жить в одном доме с таким – лучше удавиться!
– Щенок… – процедил парень сквозь зубы. – Собрался! До первой канавы? Или до первого конокрада?!..
– Тихо! – рявкнул Дикий. – Что-то я не понял, – снова обратился он к старшему. – Сдается мне, я помню вашего отца. Гончар? Магистр еще заказывал ему какую-то специальную х-хм… посуду? Знатный мастер. Он что – умер?
Братья, не сговариваясь кивнули, молча, с горестными лицами.
– Вот как, – сказал Дикий, уже помягче, склонил голову, сочувствуя сиротам.
– Но еще я помню, – продолжил Лорд, – что отец ваш не был бедняком. Ну, и почему такой шум из-за одной лошади?
– Она лучшая, – сказал старший. – Самая молодая, самая резвая, самая породистая. Мыслимо ли отдать этому молокососу такую?! Да он загубит ее, гоняясь с приятелями по окрестностям. Я распоряжусь кобылкой лучше. Я пущу ее в племя и буду выращивать для Высшего Лорда замечательных коней… А он пусть берет мерина или осла, если так… в заднице чешется, – парень – таки не удержался, чтоб не нахамить, хоть и покосился при этом на Дикого с опаскою.