Обществу Славянской Культуры
В какой стране предпочтете жить? – Конечно, в стране Культуры.
Ваши лучшие помыслы чему вы принесете? – Культуре.
Чему вы посвятите ваши просвещенные труды? – Конечно, Культуре.
Чем вы обновите ваше сознание? – Победным светом Культуры.
Не потрясатели ли вы? – В постоянных трудах мы не имеем времени для потрясений. Мы строим. В положительном утверждении и познавании мы стремимся улучшить и украсить жизнь земную.
Так скажут светоносцы культуры на все вопросы со стороны и просто незнающих или в основе невежественных или завидующих о свете. Познающий священные устои культуры оценивает и великий единый Свет. Убеждается в Иерархии Блага, вне которой нет созидательного пути.
Служащий культуре перестает быть мечтателем, но делается воплотителем высочайшей и светлейшей мечты в жизни. Ибо что же может быть светлее и величественнее, как не служение и осознание светлых элементов, под сенью которых создались великие народы. Всячески нужно укрепить сознание, что мысли о культуре не отвлеченность, но созидательное утверждение. Понявший положительные красоты культуры не останется во сне, не останется бездеятельным вне созидания. Нет, этот познавший без промедления внесет свою лепту стройного сознательного труда. Работник культуры поймет истинное сотрудничество, ту живую доброжелательную кооперацию, которою даже малые дела растут. Расширивший свое сознание понятием Культуры поймет и сотрудников своих, ибо не подавлять, но мудро применять будет он сокровища человеческого опыта. И неустрашим будет познавший культуру, ибо взглянувши глазом верхним и добрым он увидит, что страх есть принадлежность тьмы. Вне суеверий и предрассудков служитель культуры понимает, что единственная радость мыслящего человека в непрестанном труде, в творении, ибо все сущее может быть творимо прекрасно. Познающий ценность культуры начинает ценить качество мысли и научается мудро применять эту величайшую творческую мощь. Из обихода светоносца культуры уходит осуждение, клеветнические пересуды и говорение о том, чего не знаешь. Какой это страшный бич невежественности – говорить о том, чего не знаешь. И как многие, казалось бы цивилизованные люди, грешат этим. Носитель культуры ясно почувствует всю разницу между основами духовной культурности и наносною материалистическою цивилизацией.
Оценивая светлые накопления народов, служитель культуры разберется в случайном переходящем и истинно живущем. Понимая великую ответственность Бытия человеческого, светоносец культуры вносит как в мысли свои, так и в деятельность высокое качество работы. Он разумно испытует чудесные силы природы, памятуя, что решительно все существующее может быть целебно приложено во Благо. Во имя этого Блага и Света вы найдете в себе тот драгоценный язык сердца, словарь которого гораздо полнее и прекраснее словарей нашего языка. Какую убедительность вносит с собою язык сердца и как перед его победными заветами распадаются самые мрачные врата лжи и невежественности. Действительно убеждаемся, что ложь глупа и недейственна, ибо в духе никакая ложь не скроется. Мудрость в явном, от которого ни в каком духовном и телесном состоянии мы не откажемся. И не солгать в державе культуры. Нельзя стоять на одной точке; можно лишь идти вперед или отступать. Но знамена истинной культуры не знают отступления. Не знают светоносцы разочарования, ибо магнит света велик.
Великие народы, во имя чье вы собирались, под знаком которых будете изучать их творческие наследия, в истории своих великих передвижений дают нам поучительные примеры. Встретимся и с героизмом, и с самоотречением и с мученичеством за свет и с благородными подвигами созидания. Эти открытия не отяготят изучающих, наоборот, они вдохновят их к такому же неустанному труду. Великие переселения народов не случайность. Не может быть случайностей в мировых постоянных явлениях. Этою особенностью закаляются наиболее живые силы народов. В соприкосновении с новыми соседями расширяется сознание и куются формы новых рас. Потому живая передвигаемость есть один из признаков мудрости.
В глубинах Азии – этой колыбели всех духовных и созидательных движений – в давние времена передвижение рассматривалось как завершение образования. Еще и теперь мы встречаем остатки преданий о том же просвещенном начале. В тех же далеких краях подарок книгою или священными предметами считается высшим признаком благородного духа. Великие переселенцы уносили с собою такие же замечательные заветы и по пути своем создавали великие стили искусства и жизни. Вспомним хотя бы об Аланских наследиях и о прекрасном романском стиле. Вспомним характер монастырей, как в славянских землях, так и азиатских окраин. Без удивления вспомним, что рукоятия мечей Гималайских нагорий и фибулы их находятся как на Кавказе, так и в южнорусских степях, и рассеяны по Европе. На фибулах, на нагрудных пряжках этих встречаем многие изображения, ставшие символами целых народностей. Пусть и на нашей нагрудной фибуле будет написано слово Культура. Теми же общепонятными зовущими знаками. И каждый светоносец культуры пусть помнит о всех светлых наследиях и о высокой ответственности за качество его творческой работы. Не будем думать о роскоши. Культура и Красота – в Знании. Не нужны чрезмерные богатства для того, чтобы обмениваться и взаимно укрепляться языком сердца.
Верю в несокрушимость общих созиданий наших. Во имя Света и Сердца, во имя Красоты и Знания, во имя живых устоев эволюции приветствую вас от белоснежных высот Гималаев.
1931 г.
Гималаи.
Сокровище Дома
Обращение к Конвенции библиотекарей в Нью-Йорке, 1930
Каждый библиотекарь является другом и художника и ученого. Библиотекарь – первый вестник Красоты и Знания. Ведь это он открывает Врата и из мертвых полок добывает сокровенное слово для просвещения ищущего духа. Никакие каталоги, никакие описания не заменят библиотекаря. Любящее слово и опытная рука производят истинное чудо просвещения. Мы настаиваем, что Красота и Знание являются основами всей культуры и именно они меняют всю историю человечества. Это не мечтание. Мы можем проследить это от первых страниц истории. Несомненные факты говорят нам, как от первобытных времен весь прогресс, все счастье, все просвещение человечества слагалось красотою и знанием.
Мы говорим это в то время, когда миллионы книг печатаются и ежегодно фонтаны печатных страниц замерзают, подобно снежным горам. В этом лабиринте бумажных ледников снежная слепота может поразить неопытного путника. Но зорок библиотекарь, как истинный хранитель Знания. Он знает, как провести ладью искателя через волны безбрежного печатного океана.
Библиотека существует не только, чтобы распространять знание. Каждая библиотека сущностью своею поощряет приносить знание и в дом. Возможно ли представить себе просвещенный дом и очаг без книг? Если вы возьмете даже очень древние изображения внутренности дома, вы найдете в них и произведения искусства и книги. Вы заметите, что эти старинные книги защищены прекрасными переплетами, и представляли из себя истинное сокровище. Это было не потому, что библиотеки тогда не существовали. Книгохранилища существовали во все века, со времени рукописного знака. Но дух человеческий всегда чувствовал, что знание может быть приобретено не только в общественных местах, но закрепление знания происходит именно в тишине дома. Часто мы носим с собою наиболее священное Изображение и книги. Они являются нашими бессменными друзьями и водителями. Мы отлично знаем, что истинная книга не может быть прочтена лишь однажды. Как магические знаки, истина и красота книги впитываются постепенно. И мы не знаем ни дня, ни часа, когда мы бы не нуждались в Завете Знания. И мы проверяем рост сознания нашего на этих верных друзьях. Итак, книгохранилище – это первые врата просвещения. Но истинное восхождение знания совершается в часы молчания, в одиночестве, когда мы можем сосредоточить всю нашу познавательную сущность на истинном значении писаний.
Книги являются истинными друзьями человечества. Каждое мыслящее существо обязано иметь эти благородные ценности. На Востоке, на этом мудром Востоке, книга является наиболее ценным даром и тот, кто дарит книгу, является благородным человеком. В течение пяти лет путешествия по Азии мы видели многие книгохранилища в монастырях, в каждом храме, в каждой разрушенной китайской дозорной башне. Всюду, и явно и тайно, хранятся сокровища замечательных Учений, жизнеописаний, научных трактатов и словарей. Князю Ярославу Мудрому, тому, который украсил Киев прекрасными памятниками романского стиля, приписывают слова о книгах: «Книги суть реки, наполняющие благодатью всю Вселенную». И теперь, когда в пустыне или в горах вы видите одинокого путника, часто в его заплечном мешке найдется и книга. Вы можете отнять у него остальное имущество, но за книгу он будет сражаться, ибо он считает ее истинным сокровищем. Итак, приветствую вас как хранителей истинных сокровищ. Будем собирать и беречь их как благороднейший знак нашего дома.
1930 г.
Нью-Йорк.
Весна Священная
(Обращение в аудитории Ваннамэкера на собрании Лиги Композиторов, Нью-Йорк, 1930)
Много лет тому назад у меня была картина «Задумывают Одежду». В этой картине были выражены первые мысли женщины об одежде, первые орнаменты, первые руны украшения. Удивительно было сознавать, насколько эти первичные орнаменты были сходны с украшениями наших дней.
Вы, конечно, знаете, что сейчас в Париже в большой моде скифское искусство, которое многие авторы считают предтечею кубизма.
В 1922, в Чикаго, во время постановки «Снегурочки» мастерские Маршала Фильда произвели интересный опыт; построив современные костюмы на орнаментах или линиях доисторических славянских одеяний. Поучительно было видеть, насколько многие современные формы естественно слились с древнейшими орнаментами.
В связи с сопоставлением древнейшего и новейшего, вспоминаю, как в Тибете нам приходилось показывать изображения небоскребов, и можно было наблюдать, как народ, видевший их впервые, принимал их с полным пониманием, сравнивая с семнадцатью этажами знаменитой Поталы – дворца Далай-ламы. И не только по высоте принимал народ небоскребы, но он оценивал и сходство самого существа постройки со своими древнейшими зданиями. Так опять мы могли видеть, как самая древняя и самая современная мысль созвучат.
В дневнике моем имеется страница, посвященная первой постановке «Священной Весны» в Париже, в 1913 году.
«Восемнадцать лет прошло с тех пор, как мы со Стравинским сидели в Талашкине, у княгини Тенишевой в расписном Малютинском домике и вырабатывали основу „Священной Весны“. Княгиня просила нас написать на балках этого сказочного домика что-нибудь на память из „Весны“. Вероятно, и теперь какие-то фрагменты наших надписаний остаются на цветной балке. Но знают ли теперешние обитатели этого дома, что и почему написано там?»
Хорошее было время, когда строился Храм Святого Духа и заканчивались картины «Человечьи Праотцы», «Древо Преблагое Врагам Озлобление» и эскизы «Царицы Небесной». Холмы Смоленские, белые березы, золотые кувшинки, белые лотосы, подобные чашам жизни Индии, напоминали нам о вечном Пастухе Леле и Купаве, или, как сказал бы индус, – о Кришне и Гопи. Нельзя не отметить, что сыны Востока совершенно определенно узнавали в образе Леля и Купавы великого Кришну и Гопи. В этих вечных понятиях опять сплеталась мудрость Востока с лучшими изображениями Запада. С полным сознанием я говорил в Индии на вопрос о разнице Востока и Запада: «Лучшие розы Востока и Запада одинаково благоухают».
Пришла война, Стравинский оказался за границей. Слышно было, что мои эскизы к «Весне» были уничтожены в его галицийском имении. Была уничтожена и «Ункрада». Многое прошло, но вечное остается. В течение этих лет мы наблюдали, как в Азии еще звучат вечные ритмы «Весны Священной». Мы слышали, как в священных горах и пустынях звучали песни, сложенные не для людей, но для самой Великой Пустыни. Монгол, певец, отказывался повторить случайно услышанную прекрасную песню, потому что он поет лишь для Великой Пустыни. И мы вспоминали Стравинского, как он влагал в симфонию «Весны» великие ритмы человеческих устремлений. Затем в Кашмире мы наблюдали величественный Праздник Весны с фантастическими танцами факелов. И опять мы восклицали, в восторге вспоминая Стравинского.
Когда в горных монастырях мы слышали гремящие гигантские трубы и восхищались фантастикой священных танцев, полных символических ритмов, опять имена Стравинского, Стоковского, Прокофьева приходили на ум.
Когда в Сиккиме мы присутствовали на празднествах в честь великой Канченджанги, мы чувствовали то же единение с вечным стремлением к возвышенному, которое создало прекрасный поэтический облик Шивы, испившего яд мира во спасение человечества. Чувствовались все великие Искупители и Герои и Творцы человеческих восхождений.
Тогда уже «Весна» была признана всюду и никакие предрассудки и суеверия не боролись против неё. Но нельзя не вспомнить, как во время первого представления в Париже, в мае 1913 года, весь театр свистел и ревел, так что даже заглушал оркестр. Кто знает, может быть, в этот момент они в душе ликовали, выражая это чувство, как самые примитивные народы. Но, должен сказать, эта дикая примитивность не имела ничего общего с изысканною примитивностью наших предков, для кого ритм, священный символ и утонченность движения были величайшими и священнейшими понятиями.
Думалось, неужели тысячи лет должны пройти, чтобы увидеть, как люди могут стать условными и насколько предрассудки и суеверия еще могут жить в наше, казалось бы, цивилизованное время. С трудом понимают люди, как честно приближаться к действительности. Жалкое самомнение и невежественная условность легко могут затемнять и скрывать великую действительность. Но для меня является драгоценным знаком засвидетельствовать, что в течение десяти лет моей работы в Америке я не почувствовал дешевого шовинизма или ханжества. Может быть, новая комбинация наций охраняет Америку от ядовитой мелочности. А наследие великой культуры майя и ацтеков дает героическую основу широким движениям этой страны. Поистине, здесь, в Америке, вы не должны быть отрицателем. Так много прекрасного возможно здесь, и мы можем сохранить нашу положительность и восприимчивость. Можно чувствовать наэлектризованность, насыщенность энергии этой страны; в этой энергии мы можем осознавать положительные элементы жизни.
Созидательное устремление духа, радость прекрасным законам природы и героическое самопожертвование, конечно, являются основными чувствованиями «Весны Священной». Мы не можем принимать «Весну» только как русскую или как славянскую… Она гораздо более древняя, она общечеловечна.
Это вечный праздник души. Это восхищение любви и самопожертвования, не под ножом свирепой условщины, но в восхищении духа, в слиянии нашего земного существования с Вышним.
На расписной балке Тенишевского дома записаны руны «Весны». Княгиня Тенишева, преданная собирательница и создательница многого незабываемого, уже ушла. Нижинский уже более не с нами, и уже Дягилев творит по-новому в духовных сферах.
И все же «Весна Священная» нова и молодежь принимает «Весну» как новое понятие. Может быть, вечная новизна «Весны» в том, что священность Весны вечна, и любовь вечна, и самопожертвование вечно. Так, в этом вечном обновленном понимании, Стравинский касается вечного в музыке. Он был нов, потому что прикоснулся к будущему, как Великий Змий в кольце касается Прошлого.
И волшебник созвучий, наш друг Стоковский, тонко чувствует истину и красоту. Чудесно, как жрец древности, он оживляет в жизни священный лад, соединяющий великое прошлое с будущим.
Правда, прекрасен в Кашмире праздник огней! Прекрасны гигантские трубы горных монастырей! Из-за Канченджанги началось великое переселение, несение вечной «Священной Весны»!
Мы знаем, насколько нежелательно одно распространение без утончения. Везде, где мы видим распространение без утончения, везде оно выражается в жестокости и грубости. Отчего погибли великаны? Конечно, потому, что рост их был несравним с утонченностью.
Не забудем и другое. Вспомним, когда в 1921 году в Аризоне я показывал фотографии монголов местным индейцам, они восклицали: «Они ведь индейцы! Они наши братья!» И так же точно, когда затем в Монголии я показывал монголам изображения американских индейцев в Санта-Фе, они узнавали в них своих ближайших родственников. Они поведали замечательную сказку: «В давние времена жили два брата. Но повернулся Огненный Змий и раскололась Земля и с тех пор разлучились родные. Но вечно ждут они весть о брате и знают, что близко время, когда Огненная Птица принесет им эту желанную весть». Так, в простых словах от древнейших времен, люди устремляются в будущее.
Когда вы в Азии, вы можете видеть вокруг себя многое замечательное, что в условиях колыбели народов совершенно не кажется сверхъестественным. Вы легко встречаетесь с великими проблемами, заключенными в прекрасные символы. Мы всегда мечтаем иметь театр в жизни. В Азии вы имеете его ежедневно. В Монголии, во время многодневных священных торжеств, вы видите и замечательные танцы, и глубокую символику. В пустынях перед вами несут древние знамена и священные изображения в оправе тысячи народа, в громе трубном, в прекрасных красках костюмов и горных сверканий. И все это является выражением жизни. Если вы допущены принять участие в этой жизни, вы видите, насколько она сливается с природою; очень ценно это ощущение.
Во время священных танцев вы вспомните множества прекрасных сказаний, сотканных вокруг искусства и музыки Востока. В Тибете вы услышите, почему так величественны трубы и так мощен их звук. Вам скажут: «Однажды Властитель Тибета пригласил для очищения Учения великого Учителя Индии. Поднялся вопрос, как необычно встретить этого великого гостя. Невозможно встретить духовного Учителя золотом, серебром и драгоценными камнями. Но Лама имел видение и указал Властителю соорудить особые гигантские трубы, чтобы встретить Учителя особыми новыми звуками». – Разве это прекрасное почитание звука как такового не напоминает вам искание современных композиторов?
Вспомните орнаменты и рисунки американских индейцев в их старых становищах. Эти рисунки полны замечательного значения и напоминают о необыкновенной древности своей, ведя ко временам единого языка. Так, наблюдая и объединяя национальные символы, мы выясняем историческое значение чистого рисунка. В этом первичном начертании вы видите мысли о космогонии, о символах природы. В радуге, в молнии, в облаках вы видите всю историю устремлений к прекрасному. Эти начертания объединят давно разъединенное сознание народов; они те же, как и в Аризоне, так и в Монголии, так и в Сибири. Те же начертания, как на скалах Тибета и Ладака, так и на камнях Кавказа, Венгрии и Норвегии.
Эти обобщающие осознания должны быть особенно ценны теперь, когда так обострено стремление к эволюции. Человечество устремляется освободиться от старых форм и создать что-то новое. Но, чтобы создать что-то новое, мы раньше должны знать все древние источники. Только тогда мы можем мечтать об Озарении жизни.
Творящая Мысль
(Обращение к студентам Ховарда Джайльса)
Когда я вхожу в мастерскую во время работы и вижу, как мой друг Джайльс вдохновляет учеников, я всегда радуюсь в сердце своем. Знаю, что ученики получают настоящий совет. Они слышат об основных законах, которые в глубине всего Бытия. Я чувствую присутствие мысли творящей. А там, где явлена мысль творящая, там нет страха за будущее. Говоря о мыслях творящих, я не имею в виду тенденцию, описательную историю, сухой сюжет. Я представляю себе великолепный творческий синтез. Эволюция наша неизбежно приближается к благословенному синтезу. Имею в виду неограниченную творческую мысль, которая в прекрасных формах и красках творит крылья человечества. Эта творящая мысль, украшенная всеми основами, всеми красотами созидательных законов, ведет человечество в высь, приготовляет его к принятию эволюции, и от меньшего сердца до сердца государства и части Света устанавливает великое понятие Прекрасного, которое в существе своем свойственно всем векам и народам.
Из этого чувства Прекрасного рождается и благородство духа, постоянное творчество, героизм и подвиг. Из того же источника истекает и оптимизм, так необходимый, ибо каждое отрицание не творяще.
Все человечество разделено на «да» и «нет». Мы же пребудем всегда с теми, в природе которых звенит открытое светлое «да». Берегитесь утверждать «Я» и «нет».
Поистине, каждый свидетельствует о себе. В тайных мыслях он оформляет будущее действие. Лжец боится быть обманутым. Предатель в сердце своем особенно страшится измены. Невер в сердце своем трепещет от сомнения. Героическое сердце не знает страха. Да, мысль управляет миром. Прекрасно сознавать, что прежде всего мы ответственны за наши мысли.
Часто мы твердим слово «мысль». Мы лепечем его во время обедов и ужинов. Мы не скупимся на него в припадке подозрения и злобы. Мы механически бормочем это слово даже тогда, когда мы не имеем в себе определенной мысли. Если бы мы могли осознать, что повторяя это священное слово, мы произносим формулу величайшей мощи! Но редко мы признаем динамическую силу мысли; так же редко мы можем обуздывать ее и направлять по правильным руслам. Малые и отвратительные мысли часто летают в нашей ауре, как ядовитые насекомые. Если бы мы могли снять фотографии наших аур (и такие снимки были уже сделаны), – мы могли бы заметить, что излучения наши наполнены черными и серыми пятнами. Ведь эти пятна не что иное, как пятна невежества и взращенной им тьмы.
Если бы только мы могли сознавать непобедимую мощь устремленной, благостной мысли! Если бы могли начать исследовать условия, которые могут укреплять в нас подобные мысли, мы могли бы тогда постепенно стеречь эти физические отложения тьмы. На одной фотографии два неожиданных луча света блеснули из плеч. Было проверено, что именно особенное случилось в этот момент? И было найдено, что именно в это время зародилась прекрасная, бескорыстная мысль. Мысль была бескорыстна и творяща, и она немедленно отразилась в виде прекрасных лучей Света. Кто знает, может быть, скоро мы будем иметь снимки соискателей на выборах на государственные должности и будем, вместо измышленных письменных свидетельств, иметь истинный неоспоримый сертификат. Тогда мы будем иметь перед собою лишь факты и, познавая, что существует лишь Единый Свет, мы научимся и следовать за этим Светом.
Жизнь не в состоянии будет разочаровать нас, ибо мы увидим, что всход един и едино позорное низвержение. Все подвижно. Обратите внимание на условие восхождения; по основному закону каждое восхождение соединяется с творческим состоянием ума. История показывает, что ни один человек, имевший творческий ум, не был забыт.
Я не говорю о каком-либо ограниченном проявлении мысли, как на полотне или в камне, или в других материалах, но я имею в виду все Прекрасное, это значит выражение Прекрасного во всей жизни. Иногда это выражение закреплено на холсте или на другом материале, но очень часто оно выявлено в мысли. Этими благородными мыслями мы украшаем пространство и соединяем дальние миры, ибо для мысли нет ни пространства, ни времени. Указывается, что человек, насыщенный мыслью, даже разнится в весе. Может быть доказано, что в момент сильнейшей, творящей мысли человек становится легче. Святая Тереза и Святой Иоанн Креста, и Святой Франциск возносились на воздух. Это не есть необъяснимое чудо. Может быть, и из вас кто-нибудь видел опыты, когда, благодаря силе мысли, отмечалась потеря веса и даже левитация. Таков физический, творящий закон. Так мы видим, что приближаясь к этим созидательным законам, мы ближе подходим и к основным законам Вечности. Понятно, если вас наполнила высшая форма мысли, то вы вступаете в сотрудничество с Высшим Сознанием. Разве не чудесно иметь в вашем сознании прекрасную мысль, что вы сотрудничаете с Прекрасным, с Высшим? В этом сознании ваша мощь, ибо в час непосредственного приближения к Высшему вы создаете что-то достойное эволюции, для будущих жизней. Вечен Зов устремляться к этому достижению. В этом Зове выражен закон Прекрасного!
Никто не может принуждать вас к одному определенному выражению в искусстве. Вы не можете творить без вашего внутреннего осознания формы синтеза. Ведь все имеет назначение и достижение. Но помните только одно, что это назначение должно быть прекрасно.
Часто мы слышим жалобы на неразрешимые проблемы жизни, – семейные, домашние, общественные и государственные. Если вы наполните вашу жизнь и жизнь ваших ближайших драгоценным чувством прекрасного так, что все безобразное должно будет скрыться, этим вы создадите постоянную жизнь в энтузиазме Прекрасного. Это суждено всем, не только каким-то избранным; мы можем сказать, что даже тюрьмы должны быть прекрасны, тогда мы не будем иметь более тюрем! Конечно, мы предполагаем не только физические тюрьмы, но и темницы духа. В этих мыслях мы можем мечтать о совместной созидательной жизни.
Когда говорят о прикладном искусстве, часто употребляется отвратительное слово «коммерческое искусство». Это отвратительное выражение должно быть изъято. Что же в сущности искусство, как не выражение Прекрасного? Вы можете иметь нечто прекрасное или безобразное. Если вы имеете перед собою предмет обихода, сделанный Бенвенуто Челлини, ведь это будет творение великого искусства. Во всех проявлениях искусства мы должны руководиться только одним основанием – Прекрасным! И мы должны помнить, как применять искусство в нашей каждодневной жизни. Даже полы могут быть вымыты прекрасно. Ибо нет ничтожного искусства в том, что истинно. Постоянно повторяя, как заклинание, – прекрасное, прекрасное, прекрасное, вы становитесь уже творящим в существе своем. Безобразные отрицания есть символ невежества, и подобное невежество также должно быть изъято. Не убоимся постоянно иметь перед собою эту великую мысль.
Новичок постоянно смущается, как ему творить? Он предполагает сначала: я изучу только законы, потом познаю краски, а там когда-то в будущем начну творить. Но ведь каждый должен творить изначала. В раннем детстве дети должны быть научены именно творчеству. Изучающий искусство должен знать вечный закон созидательный для вечной мысли. Пусть законы наполнят ум, а не только изощрят руки. Итак, предлагая, чтобы вы изучали основные законы, мы только желаем помочь вам, ибо верим, что вы прирожденные художники и уже понимаете значение творческой мысли.
Так часто мы не умеем обращать внимание на подробности нашей жизни. Поставьте перед собою простейший предмет, внимательно рассмотрите его, а затем закройте глаза и постарайтесь представить себе его. Скажите искренно, насколько ярко и ясно останется в вас этот отпечаток? Обычно люди не помнят ни определенного цвета, ни точной линии. Таким образом нужно повторять этот простой эксперимент каждый день. Если вы имеете несколько минут, поставьте перед собою что-нибудь простое, но цветное, и пробуйте перенести этот отпечаток в ваш так называемый третий глаз. В этом нет ничего сверхъестественного и, сосредоточивая внимание, вы постепенно заметите, как отпечаток становится ярким и точным.
Каждый слышал о графе Сен-Жермене, который предупреждал Францию перед революцией. Читали ли его биографию? Указывается как исторический факт, что он мог вести три разговора и писать обеими руками одновременно два разных письма. Но ведь даже в этом нет ничего сверхъестественного. Это лишь доказывает, что его сознание было необычайно развито и утончено. Каждый пианист действует обеими руками различно и в то же время он может вести разговор. Так приучаясь устремлять сознание на определенные предметы, вы можете производить так называемое «чудо». Но кто-нибудь скажет вам, что это невозможно. Тогда скажите ему о чуде пианиста, а, может быть, улавливающего и второй разговор во время игры. Поистине, многие проявления, возвещенные как феномены, как нечто сверхъестественное, в сущности очень просты и жизненны, и они могут и должны быть выявляемы. Когда мы научимся направлять наше сознание, в то же время и ум наш сумеет сосредоточиться на определенном. Человечество спешно приготовляется для эволюции, и ближайшею обязанностью его является мыслить об этой грядущей эволюции, мыслить о будущих поколениях. Вы ответственны за будущее поколение и неизбежна для вас ответственность эта. Мы можем получить великое счастье посредством прекрасной мысли.
Когда в следующий раз мы встретимся, пусть каждый из нас расскажет мне что-либо необычное из своей жизни. Пусть каждый обдумает свою жизнь и я уверен, что если он обернется на жизнь свою честно и искренно, то каждый из нас найдет нечто необычное. Недавно, обращаясь к группе театральной молодежи, я тоже спросил их о необычном в их жизни. Прежде всего они ответили, что с ними ничего необычного не случалось, ибо жизнь их протекает в печальной обычности. Они сказали мне, что, конечно, у меня во время горных путешествий, наверно, были прекрасные необычности, но что же необычного могло случиться с ними в суматохе города? Но я настаивал, давая им время подумать и убеждая, что каждый человек вспомнит что-то и прекрасное и необычное. Затем, после момента стыдливого молчания, одна из присутствующих сказала, что в минуту смерти ее тетки они слышали странный колокольчик и некоторые из присутствующих видели словно облачко, прошедшее над их головами. Лед был сломан, не прошло получаса, как и все остальные припомнили самые замечательные случаи, все вдохновились и повеселели, а через три недели каждый участник этой группы стремился рассказать мне интереснейшие и замечательные факты их жизни. Значит, нам нужно только заглянуть внутрь себя честно и непосредственно, чтобы заметить множество прекраснейших наблюдений. Каждый стремится быть честным, но редко факты сообщаются без личной окраски, это случается даже и с учеными, которые, казалось бы, должны уметь обращаться с фактом как с таковым. Мало кто умеет усматривать факт вне предрассудков и без суеверий. Если кто-либо начинает видеть чудесные цвета, звезды и искры, ему говорят, что он должен начать носить очки и, таким образом, механическое стекло должно прекратить свет незримый. Но мы должны, наконец, научиться оценивать явление непосредственно!
Часто люди жалуются на своих родственников, губящих их жизнь. Но если сознание их будет расти, они поймут, что их родственники и друзья все же существа человеческие, и они попытаются открыть их сердца. Иногда это очень легко, но часто это трудно. Если же ключ ваш не действует, будьте уверены, что он еще недостаточно прекрасен. Ведь каждый человек имеет сердце. И каждое сердце есть все же сердце. Итак, если вы не в состоянии открыть это затвердевшее сердце, то верно наш ключ не годится для этого ларца. И, конечно, мы должны найти для него нужную формулу. Часто слышим, что в некоторых домах искусство вообще не может быть введено. Слышим от обитателей этих темных домов, что все прекрасное не нужно. В этих случаях как вы можете показать им, что именно прекрасное имеет огромную ценность?
Во время восстаний и революций, когда собственность и деньги были уничтожены, именно предметы искусства оставались единственными ценами, и даже целая страна могла временно существовать благодаря сокровищам искусства. Помните это, и в нужный час скажите вашим окаменелым друзьям, что единственная ценность, возрастающая даже во время войны и революции, в конце концов, будет предметом искусства. Попросите вашего друга назвать вам точно цену акций, он затруднится это сделать, и недавние потрясения, как нельзя более, подтвердили это. Все видели стремительное низвержение бумажных ценностей. Пусть каждый получает доказательство по мозгам своим. Даже окаменелые друзья вспомнят, как на их же глазах предмет, считавшийся ничтожным, вдруг получал огромную цену и, наоборот, непоколебимые ценности, с точки зрения обыденности, оказались грудою бумажного сора. За время революций мы не однажды видели, как банкиры и финансовые деятели оказывались сметенными, тогда как выживали именно художники и собиратели искусства. Сама жизнь показывает, что все связанное с творчеством выживает; живут научные открытия и неистребимо живет мысль. Итак, научимся направлять все наши мысли к Прекрасному.
Надеюсь через год увидеть вас опять, уже далеко подвинувшимися на творческой лестнице. Надеюсь почувствовать на работах ваших отображение осознания Прекрасного. Останусь уверенным, что вы неустанно будете расти и творить.
Во всех сказках мы слышим о закрытых вратах, о скрытых Сокровищах, которые могут быть открыты лишь чудесным, сужденным ключом. В нас самих гнев и раздражение собирают и отлагают вреднейший яд и, чтобы очистить сердце свое, мы должны признать и гнев и раздражение разрушительными и непрактичными. Так же образуется и рак и многие другие бичи человечества, неся за собою непоправимое разложение. Но знаем, что подобные бедствия излечиваются психической энергией. Для этого прежде всего научитесь изгнать все ядовитые мысли, научитесь осветлить и устремить вверх сознание ваше, тогда вы научитесь творить для будущего человечества и, проснувшись, в радости увидите в руках ваших чудесный ключ от Врат Сокровенных.
1930 г.
Нью-Йорк.
Семь Святых
(Предисловие к книге «Фламбо»)
Истинно чудесно, поистине прекрасно среди водоворота нашей жизни, среди волн неразрешенных социальных проблем видеть перед собою сияющие Светочи всех веков. Прекрасно изучать жизнеописания этих великих Искателей и Подвижников и находить в них укрепление нашего мужества, неисчерпаемой энергии и терпимости. Прекрасно через этот неисчерпаемый источник любви и всевмещения понимать великие движения утонченных душ, в которых соединяется высшее знание с высшим устремлением.
Так, изучая биографии, мы делаемся действительными сотрудниками эволюции, и от блистающих лучей Вышнего Света нисходят истинные познания. Это утонченное знание основано на истинном понимании терпимости. Только из этого источника приходит всепонимание. От великого всепонимания рождается Высшее Прекрасное, этот просвещенный и углубленный энтузиазм жизни.
Современная жизнь спешно меняется. Знаки новой эволюции стучатся во все двери. Чудесные энергии, могущественные лучи, бесчисленные открытия стирают условные границы и изливаются в трудах великих ученых. Древность выдает нам свои тайны и будущее протягивает свою мощную руку восхождения. В этой истинной науке, вне условностей, мы чувствуем прекрасную ответственность перед грядущими поколениями. Мы постепенно познаем весь вред постоянных отрицаний, мы начинаем ценить просвещенную позитивность и созидательность. В этих условиях мы познаем значение сострадания и терпимости. Так мы можем начать приготовлять для будущего поколения действительное счастье, обращая расплывчатые отвлеченности в благословенную реальность.
Святая Тереза, Святая Екатерина, Святая Жанна д’Арк, Святой Николай, Святой Сергий, Святой Франциск Ассизский, Фома Кемпийский. Эта седьмица Славных, седьмица великих Вестников, великих Учителей, великих Миротворцев, великих Строителей, великих Судей, в них выражен поистине великий земной путь. Они трудились бесконечно. Они были здесь, здесь, на Земле, они встречались с теми же самыми препятствиями, с тем же самым невежеством, суеверием и нетерпимостью. Своим светлым познанием они побеждали тьму; они-то знали вечный закон, что давая, мы получаем. В этом осознании, в этом созидательном труде они стали истинными Светочами. Если мы принимаем название Фламбо – Светочи, это не абстракция, потому что ничто не абстрактно, это есть истинное выражение прекрасного мудрого подвига.
1930 г.
Хвала художникам
(Вступление к книге «Художники Америки»)
Расцвет искусства есть знак расцвета народа. В разлагающейся стране искусство делается лишь отвлеченной роскошью. Но когда страна в полной силе, искусство становится истинным двигателем своего народа. Представим себе историю человечества без сокровищ красоты. Мы найдем, что целые эпохи останутся без всякого значения, лишенные их души. Без выявления духовной красоты мы останемся среди безобразия смерти. Когда мы говорим, что красота, искусство, творчество есть жизнь, мы тем самым говорим о грядущей эволюции. Все сделанное для творчества, для искусства уже есть подвиг эволюции. А каждый сотрудник на этом поле является уже героем.
Разве не есть наша прекрасная обязанность выявлять этих истинных народных героев Америке? Грядущее поколение должно знать, кому оно обязано своим расцветом и почему оно имеет счастливые возможности пользоваться всеми предыдущими подвигами и открытиями.
Жизнь художника нелегка. Но эта вечная битва за Красоту делает его жизнь прекрасной. Тридцать лет тому назад я был очень счастлив помочь первому явлению искусства Америки в России. Уже тогда я чувствовал жизнеспособность и сильный потенциал этого вновь оформленного искусства. А теперь, наблюдая плодоносное развитие американского искусства, такое многообразное, такое многоцветное, я вижу, насколько правильно было мое первое впечатление.
После чистосердечных колониальных выражений через таких замечательных мастеров, как Сарджент, Уистлер, Райдер, Тэр, Комер, Беллоуз, Генрей, к настоящей блистающей плеяде творческих созидателей грядущей эры Америки, я чувствую, как основательно и динамично это выражение в жизни американского искусства.
Восхищаясь творчеством живущих американских художников, мы рады видеть их разительное разнообразие. Вспомним несколько выдающихся имен, как Леон Кроль, Рокуэлл Кент, Евгений Спейкер, Гарри Мельчерс, Евгений Хитгинс, Леон Дабо, Джон Костиган, Чарльз Хотхорн, Роберт Чанлер, Ховард Джайльс, Алфео Фаджи, Роберт Эдмонд Джонс, Гастон Лашез, Цецилия Бо, Абрам Пуль, Поль Маншип, Малвина Гофман, Гунт Дидрих, Норман Бель Геддес, Фредерик Фризеке, Морис Стерн, Винцент Так, Эмиль Бистран, Гудзон Берглум, Роберт Лоран, Уильям Ауэрбах Леви, Ли Саймонсон, Эпштейн, Редфилд, Раймонд Джонсон… Какой бесконечный ряд разнообразных и сильных дарований. Я назвал не алфавитно, но даже иногда ставя рядом противоположности. Невозможно перечислить все ряды имен, которые составляют историю искусства этой растущей страны. Кроме того, как много молодых, но уже стяжавших почетное место. Один лист имен уже составит обширную главу энциклопедии. Начиная серию томов, посвященных художникам нации, мы знаем, что эта сюита будет действительно многотомна и эти жизнеописания истинно принесут радость как свидетельство расцвета культуры страны.
Ведь это большая похвала государству, если список творческих работников не может быть выражен в одной книге, но потребует большую серию хотя бы даже в кратчайших характеристиках. Нам радостно, что мы можем представить молодому поколению блестящий легион, уже запечатлевший себя прекрасными творческими подвигами. Там, где искусство и знание могут процветать, мы будем энтузиастами. В радостном энтузиазме мы можем приветствовать творческие силы нации. Жизнеописание – это не только памятник создателю и работнику, но оно является и лучшим вдохновением для молодежи. На этих жизнеописаниях молодежь научится, как преодолевать жизненные препятствия, бережно, неугасимо неся свой священный огонь.
Я счастлив приветствовать блестящих художников, приветствовать сущность здоровой творящей мысли и поклониться молодому поколению, которому эта творческая мысль принесет будущее счастье.
Любовь Непобедимая
(К Ассоциации Св. Франциска Общества имени Рериха)
Перуджино, Джотто, Зурбаран, Коста, Мурильо, Скиавоне, Рибера, Флиппино, Липпи, Ганс Фриз, Маргаритоне, Сассетта, Тадео Гадди, Виварини, Моретто да Брешиа, Чимабуэ… Кто же мог собрать и духовно объединить этих разнообразных и даже противоположных Мастеров? Кто мог вдохновить такое множество великих поэтов? Кто мог наполнить такими высокими мыслями множество знаменитых деятелей? При чьей молитве сияла над монастырем заря священного Света? Кто воздымался на воздух в экстазе? Кто раскидывал сокровища Благости, как естественные искры своего земного существования.
Все тот же самый, бессмертный и светоносный в существе своего духа. Святой Франциск, притягательный как для взрослых, так и понятный детям. Истинное прибежище зверям и птицам. Именно Он мог беседовать и обратить волка ко благу. На Его руке птицы чуяли крепкую безопасность.
В чем же заключается могущественный мировой магнит Святого Франциска? Конечно, в своем высшем духовозношении Он приближался к Вышнему. В необычной мощи сознания Он сливался с Господом. Он знал высокую мощь сердечной молитвы, которая единственно может привести к действительной любви. Для Него любовь была не отвлеченность, но насущное питание Его духа. И еще одно замечательное качество освящает нам Облик Святого Франциска. Он никогда не осуждал.
Если некоторые Его действия были объяснены последователями как возмущение против несовершенных нравов Его современников, то и эти действия были так утончены и так были полны благостными знаками, что само возмущение возносилось на тех же самых крыльях всепобеждающей любви. Если не каждый из нас может достаточно следовать в силе восторга, то во всяком случае в двух качествах Святого Франциска каждый должен подражать Ему – в неустанном действии и в неосуждении.
В своем победном неосуждении Святой Франциск выявил величайшую жизненную мудрость, которая к тому же так легко достигается. Каждый труженик, после достаточных испытаний, неизбежно приходит к сознанию, как мертвенно отрицание и осуждение и как творяще и созидательно каждое понимание. Любить – значит прощать. Прощать – значит понять. Понять – значит знать. Знать – значит приблизиться к порогу Мудрости.
Каждый творящий рано или поздно чувствует, что осуждение и отрицание будут знаками неуспешности. Каждый истинный творец, подражая в существе своем Вышнему, в своих постоянно растущих трудах даже не имеет времени для осуждений. Взгляните на осуждающего и вы сразу убедитесь, что он прежде всего не создатель. Тот же опыт жизни легко убедит вас, что сад отрицания и темен и беден.
Как же вы встретите и победите трудности жизни? На печальном опыте вы познаете, что щит отрицания и осуждения не годен. Далее, вы будете убеждены, что подобный щит и вреден. Как магнит Тьмы, он будет притягивать к вам все отрицательное. Какую печальную старость и темное будущее вы будете приготовлять себе, извергая злобную слюну осуждения, неудачно проходя путь жизни и преступно извращая священное понятие любви!
Итак, следуя заветам Святого Франциска, заветам, скованным любовью, – творите, творите и творите!
В этом вечном творении вы приблизитесь к мудрой радости. Вы найдете, что день слишком короток, чтобы успеть выразить все зовы духа вашего. В новом широком понимании вы осознаете, что есть синтез. Завоевание красоты и знания синтезируется для вас не как груда сухих подробностей, но как стройное знамя священного знака эволюции. В творчестве вашем вы осознаете и высокую ответственность перед Великою Беспредельностью. Это осознание ответственности будет целительным водителем в преображении всей вашей жизни. Это осознание ответственности еще более поможет вам удержаться от осуждений. Истинно, вы не найдете более мгновения для осуждения и отрицания.
Творить, помогать и давать – эти заветы наполнят все существо ваше. И, несмотря на все трудности, создаваемые тьмою, невежеством, вы все же преобразите жизнь вашу в вечную радость. Эта же радость творчества принесет вам и насущный хлеб на день завтрашний.
Велика была моя радость узнать, как восторженно приняли вы мое предложение объединиться под Именем Святого Франциска. Невозможно без светлой улыбки помышлять об основании этого Общества. Мы трудимся для высшей Культуры, Красоты, Знания, Мира. Пусть будет всепобеждающая улыбка Святого Франциска нашим мощным щитом в этих стремлениях.
Когда я буду писать Святого Франциска, пусть будет Он явлен благословляющим гнездо птиц. Это вызовет во мне одно старое воспоминание. Я был счастлив иметь моим первым Учителем замечательного человека: мощный художник Куинджи был не только замечательным художником, но также был и великим Учителем жизни. Его частная жизнь была необычна, уединенна, и только ближайшие его ученики знали глубины души его. Ровно в полдень он восходил на крышу дома своего и, как только загремит полуденная крепостная пушка, тысячи птиц собирались вокруг него. Он кормил их из своих рук, этих бесчисленных друзей своих, голубей, воробьев, ворон, галок, ласточек. Казалось, что птицы столицы слетались к нему и покрывали его плечи, руки и голову. Он говорил мне: «Подойди ближе, я скажу им, чтобы они не боялись тебя». Промеж себя мы называли Куинджи Святым Франциском. Незабываемо было зрелище этого седого улыбающегося человека, покрытого щебечущими пташками, – оно останется среди самых дорогих воспоминаний. Перед нами было одно из чудес природы, мы свидетельствовали, как малые пташки сидели рядом с воронами, и те не вредили меньшим собратьям.
Одна из обычных радостей Куинджи была – помогать бедным так, чтобы они не знали, откуда пришло благодеяние. Неповторяема была вся жизнь его. Простой крымский пастушок, он сделался одним из самих прославленных наших художников, исключительно благодаря своему дарованию. И та самая улыбка, питавшая птиц, сделала его и владельцем трех больших домов. Излишне говорить, что, конечно, все свое богатство он завещал народу на художественные цели. Этот «Святой Франциск» моей молодости нераздельно связан с образом Святого Франциска, которым я впоследствии восхищался при моем паломничестве по святыням Италии.
Священная насыщенность Ассизи ощущается даже случайными прохожими. Тем сильнее она должна ощущаться тем, кто ищет. Вы, объединяющиеся во Имя Святого Франциска, да будет с вами улыбка Его! Пусть Его высокая духовная утонченность укрепит вас. Вдохновленные Святым Франциском, вы найдете творчество вечно новое и неисчерпаемое. Вы познаете, что даже и гений должен неутомимо ежедневно трудиться. Во имя Святого Франциска вы найдете сияющее утверждение, которое сохранит вас от мертвого отрицания и разрушительного осуждения. В Имени Святого Франциска вы найдете неистощимую мощь против всех зол Тьмы. Вы поймете, что есть благословенное сотрудничество и единение. Творите, творите, творите!
Слава Святому Франциску!
Живая Мудрость
(Ассоциации Спинозы при Обществе имени Рериха)
Одним из наиболее драгоценных для меня впечатлений останется центр Спинозы при нашем Обществе. Во времена беспокойства и смятения, во дни крушения механической цивилизации каждый знак духовного подъема особенно ценен.
Я вспоминаю, с какою устремленностью и упорностью д-р Кетнер пришел ко мне и какую пламенность я почувствовал в его приходе во имя великого философа Спинозы. Также драгоценно было для меня ознакомиться с устремленною группою молодых работников, объединенных великими идеями Спинозы, под руководством д-ра Кетнера. Не преувеличиваю, но только свидетельствую.
Конечно, великая духовная радость будет творяща для последующего. Представьте себе рабочую молодежь, бедную материально, трудами содержащую себя, но духовно объединившуюся вокруг великого имени и посвящающую все свободное время действенному изучению высокой философии. И не для отвлеченности изучают они. Нет, этим изучением они преображают жизнь свою и через свет их сердец начинают жить высокие идеалы. Эти светочи самоотверженности прободают окружающую тьму и создают еще одну твердыню против невежества. А ведь мы знаем, как воинственно невежество и как заразительна тьма!
Руководитель группы д-р Кетнер является истинным учителем, ибо он не только ведет собрания и читает лекции, но к нему приходят за советом во всех житейских дилеммах. И он вооружает прочным доспехом молодых воинов. Он говорит им, как практично Благо и как постыдно и разрушительно Зло. Он же скажет, что Благо там, где творчество, созидательность и духовность. В Благе и вмещение, и преданность, и любовь. Высшее – в свете самопожертвования и низшее – в тьме предательства. Отвлеченное для ограниченных мозгов понятие эволюции и подвига таким порядком становится жизненным краеугольным камнем каждодневности. Эти основы явлены там, где жизнь так трудна, там, где борьба иногда выбивает из строя лучшие силы.
Разве не трогательно видеть, как многочисленная группа молодежи избрала щитом своим высокую философию? Они объединили и укрепили себя именем Мудреца, который так безбоязненно и самоотверженно вносил в жизнь обновленное понятие Бытия. В его прозорливом понимании материя была возвышена и заняла должное место. А ведь всякое возвышение есть благородное действие. В возвышении всего мы неизбежно возвышаем и самих себя, ибо мы устремляем энергию вверх; от начала и до конца все будет восходить в том же направлении. Этим благородным подъемом приходит к нам нужное качество терпимости. Если мы будем вводить терпимость лишь условно и поверхностно, получится лишь лицемерие – одна из наиболее темных масок. Только благородным подъемом духа в неустанном осознанном труде приходит этот чудесный гость – просвещенная терпимость. Именно это качество, выросшее естественно, приносит с собою и улыбку мудрости. Говорю о той улыбке мудрости, с которою Мудрец выслушивает искателя. В его ободряющих глазах и молчаливом кивании выражено: «Пытайся, мой сын! Ничего не значит, если временно ты идешь боковою тропою. Лишь иди вперед, не оглядываясь, не страшась камней и терний. Помни, если крутой всход будет слишком гладок, то восхождение тебе будет еще более трудным. Камни не только не мешают тебе, но даже поддерживают тебя. Не забывай это и благословляй эти камни, ибо каждый может быть употреблен как ступень».
Вспоминаю, как однажды на Востоке ученый раввин сказал: «Вы тоже Израиль. Ведь каждый ищущий Света – Израиль». В этих кратких словах была выражена Мудрость незапамятных веков. В них звучала не только возвышенность, но и терпимость.
Когда вы, соучастники Центра Спинозы, сходитесь на собрание, вы одеваетесь в праздничные одежды, ибо, как я знаю, эти собрания для вас истинный праздник. Такое обыкновение является уже ручательством истинного понимания, следствиям которого будет и терпимость и вмещение. Вы знаете, как великий Спиноза страдал в своей жизни только потому, что он самоотверженно стремился выразить Истину. Но мы знаем, что мученичество есть нагнетение энергии. В этом нагнетении вы получаете право стучаться во все врата, где может быть укреплено полезное созидание. Повторяю, вы перенесли философию из абстракции в жизнь. В этом действии вы явили основы истинной эволюции, ибо все Учения, все философии были даваемы для жизни. Нет такого высокого Учения, которое не было бы практичным в высшем смысле этого слова. Мы можем разрешить бесчисленные проблемы современных смятений лишь осознанием Прекрасного и Высшего. Лишь прекрасный Мост будет достаточно прочен для перехода от берега тьмы на сторону Света. Вы знаете, какое глубокое значение в священных Учениях соединяется с символом Моста. Через этот Мост придет Вышний во Славе!
Знаю, что Центр Спинозы будет расти, ибо он был зачат на здоровых основах в жизненно ощутимой реальности. Не туман, но Свет в основе эволюции. Если мы понимаем, что Свет есть цвет и звук, мы также поймем, насколько все прекрасное необходимо для построения храма эволюции. Даже Джинны помогали Царю Соломону строить Храм. Призывая Свет и Прекрасное, мы также заставим даже Джиннов помогать в этом великом созидании.
Во имя великого Знания и прекрасного Подвига приветствую вас!
26 января 1931 г.
Гималаи.
Адамант
(К Ассоциации Оригена при Обществе имени Рериха)
Адамант! Замечательно это наименование, оно лучше всего выражает сущность Великого Имени, вокруг которого вы собрались. Часто наименования даются только после смерти, но иногда определенное качество так ярко выражено, что уже в жизни лицо осеняется определенным знаком. Адамант, твердейший алмаз, несломимый, режущий даже твердое. Ориген-Адамант!
Не выражено ли в этом одном слове все почитание великим Учителем Истины, которое не могло быть потрясено ни лишениями, ни обещаниями, ни обычаями. Ориген назван Учителем Церкви. Но, конечно, он мог быть признан и Святым, мог быть признан Отцом Церкви. И мог в течение жизни иметь высшее церковное назначение и отличие.
Вместо того чтобы стать Архиепископом, Ориген оказался узником. Может быть, в одной темнице с преступниками. Церковный Собор вменяет ему следующее: «Ориген, чудо своего века, по необычайности своего ума и глубине своего образования был обвинен на двух Александрийских Соборах при жизни и после смерти – на Константинопольском Соборе. Ориген неправильно мыслил о многих Истинах Христианской Церкви, распространяя языческие учения о предсуществовании души; он неправильно отражал Учение Христа, полагая, что определенное число духовных существ, равнодостойных, были созданы, из которых одно устремлялось с такою пылающей любовью, что объединилось с Высшим Словом и стало носителем Его на Земле. Придерживаясь верования в воплощение Бога Слова и в творение Мира, Ориген неправильно понимал крестную смерть Христа. Представляя ее как имеющую духовное соответствие в духовном мире, он слишком много уделял воздействиям Сил Природы, которыми одарено наше естество…»
С точки зрения современности невозможно понять, как могли эти обвинения довести до темницы! Ведь во всем облике Оригена так ярко выражено стремление к Истине, которое не только не умаляет, но, наоборот, открывает безграничный кругозор для священного единения с Вышним.
Множество трудов Оригена, из которых не все дошли до нас и не все переведены и опубликованы, показывают поражающую образованность и светоносный, устремленный ум. Но враги Оригена, чтобы еще более утвердить его значение, прибегли к обычному своему средству – преследованию.
Позабыв еще недавнюю великую Голгофу, они решили, именно во имя великого Мученика Голгофы, сделать мученика и из Оригена. Они забыли, что терновый венец есть высший знак Славы. Обратимся к истории многих мученичеств. В своем разнообразии эта печальная история являет нам тождественные законы, последствия самоотверженности. Если возможно в чем-либо выразить высшее понятие истинной славы, то, конечно, оно будет соединено с самопожертвованием Адамантовым. Говоря о мученичествах, вспомним изображения их замечательными художниками. Обернемся на картины Иеронима Босха, Питера Брейгеля, Дюрера, Орканьи и других одинаково великих созидателей. И посмотрим, какие они избирали типы для палачей и преследователей. Не покажется ли вам, что в этих тупых, озверелых ликах вы узнаете какие-то образины, встреченные вами и в наше время? Поистине, живут еще темные и отрицательные типы, но именно они так же действенно обращают нас к тем символам, от которых излучается Свет великий. От преследователей вы неизбежно обернетесь к великому Преследуемому, к мощному понятию Адаманта. Пусть же это качество сделается и вашим отличием. Около этого качества вы найдете неустанный творческий путь. Вы найдете всевмещение, неумаление и неугомонное стремление к Свету.
Изучая творения Оригена, вы найдете в себе стремление к тем же основам – «де принципии». Светоносная высокая логичность автора передаст вам через все века то же упорство, откровенность, мужество, прозорливость. Короче говоря, вы воспламенитесь для ваших лучших работ и творений.
Без этих качеств вам будет трудно осознать, что подражать Вышнему вы можете прежде всего в творчестве.
Вспоминаем, как десять лет тому назад мы начинали Институт Соединенных Искусств в доме Греческого Собора. Почтенный отец Лазарис первый приветствовал наше просветительное начинание, в котором мы выражали нашу веру в то, что только красота и знание могут объединить и вести человечество к истинному счастью и благосостоянию. О. Лазарис так понимал, что Прекрасное и Мудрое являются столпами Религии. Если мы начнем искренно писать историю Прекрасного, тем самым мы должны писать и историю Религий. И обратно, начиная с Религии, мы неизбежно придем к Прекрасному.
Прекрасные мысли! Они, светлокрылые создатели будущего, донесли и ценный нам Облик Оригена. Он провидел творчество Всемогущего. Среди почитаемых древних икон имеется образ глубокого значения: «Святая София – Премудрость Божия». В часы вашего высшего вдохновения эта Мудрость шепнет вам: «Творите неутомимо, знайте, как давать. Только в даянии мы получаем!» На огненном коне, в сверкании пламенеющих крыльев представлена несущаяся в Пространстве Святая София, Мудрость Всевышнего.
Ориген заповедал: «Глазами сердца мы видим». Во имя этого вседостигающего языка сердца, во имя всепроникающего духовного Ока, я приветствую вас, которые собрались вокруг вечноживущего Имени Оригена.
Слава самураев
(Японскому Обществу имени Рериха)
Комио, прекрасная Владычица Нары, пела: «Я не сорву тебя, цветок, но посвящу тебя Буддам прошлого, настоящего и будущего».
В этом обращении к прошлому и будущему заключена вся мощь японского гения. Почему так нестираемо запоминаются картины старых японских мастеров? Почему мы так запечатлеваем жесты и несравнимую мимику японских актеров? И отчего дух японского самурая остается в истории человечества как символ героизма, истинного патриотизма и мужества? Эти понятия установились с такою убедительностью, что как друзья, так и враги, и близкие и далекие, без всякого сомнения устанавливают эти эпитеты.
За границами зримого создается и особый язык. Непередаваемое чувство-знание творится там, где мы соприкасаемся с областью духа. В этой державе мы понимаем друг друга несказуемыми рунами жизни. Там мы начинаем познавать в прозрении, близком вечному чуду Истины.
Чудо жизни, всепобеждающее и величественное! Чудо, наполняющее все глубины Бытия. О, чудо, редко ты выражаемо рукою человечества. Но с древнейших времен сверкающие искры Истины все же достигли нас. Но часто извращен их величавый ритм. Тем драгоценнее замечать сохранность этой чудотворной ткани красоты в старых японцах. Благоухание блаженной сказки струится с позолоченных временем листов и с несломимой веками патины чудесных лаков. Безграничен горизонт живого глаза и пылающего сердца. И насыщенные концепции старых японцев и поучают и поражают. Выражена в них удивительная жизнь и запечатлены явления великой Истины. В тончайших иероглифах жизни запечатлен синтез. В выражении повседневной жизни не обойдены высшие законы. Фантасмагория жизни делается невинной в высшей убедительности. В прекрасной гамме красок выражена мощная песнь, которая может вдохновлять наше беспокойное сознание.
Многие вершины искусства сверкают в создании японских мастеров. Многие проблемы, такие трудные, отважно разрешены японскими создателями. Аристократизм красоты, народность, романтизм, героизм, символизм, содержание, история, этнография, подвиг – все это так ценно человеческой природе и так часто отринуто предрассудками; все это сокровище объединено в прекрасном творении японских мастеров.
Говоря о Японии, мы можем употреблять слово Прекрасное. На это понятие имеет право народ, который до сих пор весною выходит празднично приветствовать пробуждение природы, народ, который обращает повседневность в сокровище искусства и выбирает одну картину для каждого дня; народ, который знает, как очувствовать произведение искусства. Где же, кроме Японии, так много частных художественных собраний? В какой другой стране так же почетно называться собирателем искусства? И где та страна, кроме Японии, где на школьном конкурсе, на тему «Фудзияма», первая награда будет дана за наиболее самоотверженное описание? Множество фактов являют нам Японию с самой положительной стороны, но при этом мы должны помнить, что для нас ускользает такое же множество трогательных и героических подробностей. Наши мерила, конечно, не чувствительны ко многому, что может быть заметно самим японцам. Но мы помним Японию в цветении вишневых садов, и в сердце нашем мы чувствуем, что жив тот священный цветок, о котором пела так прекрасно Комио, божественная Повелительница Нары.
Японский народ, осознавая богатые традиции, понесет и дальше высокую культуру, которая уже помогла ему занять в мире такое выдающееся место.
Крепчайшая человеческая твердыня, истинное сокровище, заключается в возможности встречаться во имя высшей культуры. В этом великом понятии мы соединяем все завоевания высших культов, все непобедимые красоты и все вышнее знание. В наше время, во время земного смятения, не трюизм твердить заклинание о высокой культуре. Более чем вовремя сейчас укреплять друг друга в том, что высокая культура не должна оставаться в небрежении, и что личность, род, государство могут расти лишь на основе культуры; никакая вульгарность, ни разложение не должны проникать за эти благородные врата.
Мы стремимся к взаимному пониманию. Назначаются награды за мир. Мы стремимся к Знамени Мира, которое охранит все культурные сокровища от вандализма и грубости, как во времена войны, так и во время мира. Ведь мы знаем, что и во время так называемого мира очень часто вандализм свирепствует не меньше, чем во время войны. Мы также знаем, что иногда война в духе более опасна, нежели война в поле. Духовное убийство еще более опасно и преступно, нежели физическое. Все позднейшие открытия, изобретения сулят множество еще неосознанных возможностей. И все служители культуры несут прекрасную ответственность применять эти благие возможности в высших решениях. Каждый огонь может быть потушен. В сумерках повседневности может незаметно понижаться дух народный и постепенно опять может вползти жестокость, вульгарность и эгоизм. Духовный сад нуждается в орошении даже больше, нежели материальный.
Во имя прекрасного сада Японии, во имя почитания великих предков, во имя вечного Цветка Комио, Владычицы Нары я приветствую вас, еще незримые мне, друзья мои! Твердо верю, что идеалы высшей культуры всюду тождественны; ни океаны, ни горы не могут препятствовать дружеским стремлениям человечества.
Те, кто живут высшими стремлениями, неизбежно встретятся на перепутьях великой Беспредельности. Приветствую вас во имя общей творческой работы!
Февраль 1931.
Гималаи.
Путь Твердый
Колумбийскому Обществу имени Рериха
Ваша весть об избрании меня почетным президентом дошла ко мне уже в Гималаях. Могу вам сказать со всею сердечностью, что я обрадовался вашему письму. Я знаю президента вашего Общества генерала А. де Леона и всю вашу работу на общее благо. Я питаю лучшие чувства к президенту Колумбии Энрико Олайя Херрера. Все, что я слышал о его просвещенной деятельности, показывает, что он сильный человек и прирожденный государственный деятель. Страны нуждаются в сильных личностях, в мощной руке, которая может вести их к благосостоянию и к истинной эволюции. Я знаю, что вам близки основы кооперации и что вы сознаете глубоко, насколько человечество нуждается в просвещенном знании и в благородной красоте, только они являются истинными основами жизни и восхождения.
Вы знаете, что мы не можем оставаться без движения. Или мы идем вперед, или отступаем. Во имя постоянного восхождения, во имя неутомимой битвы против всех зол невежества шлю вам пожелание несломимого мужества, терпения, радости в труде и истинного прогресса в грядущем Золотом Веке человечества.
В настоящее время всюду происходит глубокий материальный кризис, в основе своей это не только финансовый кризис, но чаще всего это кризис потухших сердец. Истинная культура не роскошь. Истина, что для пламенеющих сердец, для воодушевленных высоким понятием культуры – не деньги как таковые существенны, но нужен постоянный рост и утонченность духа. И все необходимые средства приходят от единого источника, от того же священного огня. Там, где просвещенные трудящиеся руки, там, где преданность и пылание сердца, там будет и успех. Священный огонь дает силу преодолеть все препятствия. Действительно, какие такие огромные средства требуются, чтобы группа преданных культуре людей могла время от времени объединяться и в сердечном обмене возжигать светоч истинной культуры? Для энтузиастов даже чашка чаю не нужна. Ибо не чайник будет кипеть, но сердце.
Духовное понимание и созвучие ткут светоносную ткань Матери Мира – священную Культуру. Этим творческим путем вы и будете восходить.
Соединим же руки наши в крепкой клятве, что всеми силами будем укреплять и расширять благородную работу просвещения и улучшения жизни.
Январь 1931 г.
Гималаи.
На пороге десятилетия
(Совету Музея Рериха в Нью-Йорке)
С радостью прочел я ваши последние доклады, из которых видно, что, несмотря на всеобщий финансовый кризис, наша деятельность не только не сокращена, но даже широко развивается. Во время неслыханного мирового кризиса мы должны сознательно приготовиться, как встретить его. Углубляясь в корни каждой нашей проблемы, я вспоминаю пионеров Америки с их крытыми повозками. Когда они начинали свою новую жизнь, они, вместо помощи или займов, могли ожидать лишь отравленную стрелу. Тем не менее своим постоянным трудом и расширением деятельности они создали ту блестящую цивилизацию, которую мы свидетельствуем. Работая по культуре в наши трудные дни, мы являемся теми же зачинателями и те же отравленные стрелы ожидают нас из-за угла. Но в наших руках тот же самый творческий труд и то же самое непоколебимое осознание правоты и необходимости нашей работы. Ни один, хотя бы слегка цивилизованный человек, не скажет, изучая нашу деятельность, что она не нужна или вредна. Из этого – одно заключение, а именно – что лишь усиливая и расширяя нашу работу, мы прейдем все отравленные стрелы и все материальные кризисы.
Конечно, мы должны соблюдать жизненную экономию во всех тех подробностях, которые не уменьшат основы и нравственную сторону наших работ. Вопросы цен и всех прочих домашних соображений должны быть решаемы истинно экономно. Как вы понимаете, мы не можем сокращать и умалять основы нашей культурной деятельности. Если мы станем карликами, тогда мы легко будем унесены потоком, который уже сломал мощные плотины. Мы не можем согласиться, что какие-либо отделы неотложной работы должны остаться без работников, – это будет значить, что мы замолчали и закрылись. Но мы должны создать такую деятельность всем работникам, что даже самое близорукое сердце должно поразиться этим творчеством и продуктивностью.
Каждый из наших отделов, следуя программе своей, должен создавать возможности для самосодержания. Конечно, предпринятые начинания для специальных фондов также необходимы. Среди этих начинаний особое место займут сотрудничества масс, вносящих посильные лепты. Не только в одном долларе, но и в четвертаке может быть выражено посильное сотрудничество. Работа творится для общей культуры, для масс и это дает нам право и обращаться к массам. Но мы не должны ни о чем просить, мы должны давать, чтобы это данное по своему внутреннему достоинству значительно превышало размер вносимой лепты.
Другое условие дает нам возможность широкой кооперации. Наши основные расчеты и бюджеты были абсолютно правильны по времени, когда они были сделаны. Не наша вина, что с этого времени общее финансовое положение совершенно изменилось. Как же мы можем противостоять этому потоку общего бедствия? Мы можем пересилить этот бедственный поток еще более мощным потоком труда, находчивости и творчества.
Если мы честно осмотрим факты нашей десятилетней деятельности, ничего не упуская из вида и не умаляя в легкомыслии, мы увидим неповторяемый размах деятельности, который отзвучал и пробудил симпатии более чем в двадцати странах.
Просматривая наши Ежегодники, в которых, по размеру их, далеко не все факты жизни отображены, мы увидим такую сумму деятельности, что даже враги наши не считают ее малою. Все странные легенды о каких-то сверхъестественных силах, изобретенные завистниками, показывают, как щедро они кредитуют нас. Одна из последних легенд утверждает, что мы даже чеканим нашу собственную монету. Да будут наши знаки культуры этими истинными банкнотами. Пусть наш честный лист фактов деятельности растет безгранично, так, что мы могли бы сказать даже самому жестокому притеснителю: «Стыдитесь, неужели вы дерзнете притеснять полезную и быстрорастущую культурную работу, плодами которой ваши же собственные дети облагодетельствованы?»
Я недавно написал вам о мученичествах творчества, науки, культуры; сейчас я не буду говорить о том же несомненном. Сейчас мне хочется подчеркнуть то, что может быть противопоставлено всем гасителям культуры. Истинно, мы можем представить им полный лист нашей положительной деятельности. Будем помнить, что в 1930 году мы понесли такие крупные финансовые потери, но все же победоносно преодолели трудности, так неожиданно вставшие перед всей нацией. Кто же не пострадал в этом году? Но не забудем все многие сотни собраний наших обществ во имя культуры. Вспомним множество концертов и лекций. Не забудем ценных выставок, в которых сотрудничали не только отдельные художники, но и правительства многих стран. Не забудем очевидный рост школы нашей. Вспомним книги нашего книгоиздательства, которые постепенно завоевывают широкое поле. Вспомним трудности при завершении здания нашего. Вспомним все новые иностранные наши общества и образование Европейского Центра в Париже. Вспомним, сколько полезного, ободряющего и строительного мы все же смогли предложить сочленам нашим. Не забудем, что четверть миллиона посетителей пришли к нам за это время. Не пройдем вниманием тысячи сочувствий, выраженных нашему Знамени Мира, которое уже развевается над некоторыми учреждениями. Вспомним новые издания, посвященные нашей Центрально-Азиатской экспедиции. Вспомним основание нашего Гималайского Института Научных Исследований, первый Ежегодник которого сообщает ряд ценных результатов. Вспомним лекции, прочтенные в Америке Ю. Рерихом, директором Гималайского Института. Вспомним посещение Южной Америки директором нашего издательства Францис Грант с культурными целями. Вспомним экспедиции д-ра Кельца, организованные Гималайским Институтом, которые доставили большой научный материал, который высоко оценен Американскими и иностранными музеями и университетами. Вспомним мою декларацию на собрании Французского Общества в Париже о новых сотрудничествах и возможностях. Поистине, каждый из названных фактов может быть развернут в целую книгу. Мы можем утверждать, что эта работа была полезна общей культуре и не будет забыта в истории Америки. Наше основное преимущество в том, что мы не должны ни преувеличивать, ни приукрашать что-либо. Мы можем лишь честно выявить факты, зная в существе нашем, что мы дали все наши возможности на общую пользу прогресса и культуры. И мы не новички более, ибо отмечаем уже десятилетие неустанного труда в Америке. А если вы к тому же приложите сорок лет моей культурной работы и опыта, то, положа руку на сердце, мы можем сказать, что приложили все усилия служить тому, что поистине необходимо культуре человечества.
Множества неизвестных друзей на разных континентах признают нашу деятельность. Часто мы получаем знаки внимания нашей работе оттуда, откуда мы менее всего могли бы ожидать их. Без преувеличения мы можем сказать, что эти незримые друзья наши рассеяны и в пустынях, и за горами, и за морями.
Нас называют энтузиастами. Не забуду, как утверждающе сказала наша Францис Грант на многолюдном собрании: «Да, мы энтузиасты и ничто не сломит наш энтузиазм». Радостно было слышать эту непоколебимость, ибо только в несломимом порыве подвига можем мы отклонить все отравленные стрелы и продолжать постройку Державы, куда дух будущего человечества будет обращаться за обновлением и наполнением. Истинно, мы энтузиасты; этот энтузиазм основан не на слепом фанатизме, но на чистосердечии, на синтезе знания, укрепленном мудростью веков. Когда мы составляли суровый устав наших Учреждений, мы опять не преувеличивали, говоря, что мы все отдали на служение Культуре. Невежды по злобности своей могут подозревать, что мы что-то скрываем, но мы по справедливости можем гордиться красноречивою действительностью.
Так мы можем встретить новое десятилетие в полном сознании неустанного труда и полезных достижений, несмотря на все трудности. Мы вовсе не мечтатели и не идеалисты в обычном понимании, наоборот, обращаясь к достижениям, мы имеем право рассматривать себя как практических реалистов. Мы не любим туман и бесформенные облака и все, что соединено с туманностью. Мы любим Свет; мы любим осязательность не в смысле низшей материальности, но в значении духа. Мы нуждаемся в средствах для просветительных задач и мы знаем, куда должны быть направлены они для скорейших осязаемых достижений. Помню, помню, что произношу эти слова именно в момент величайшего материального кризиса, но я также знаю, что все кризисы исцеляются лишь духовными ценностями.
Культура есть культ Света, как я уже недавно писал вам. Во имя этого Света, мы имеем право призывать наших знаемых и незнаемых друзей к творческому труду, к славному сотрудничеству, в котором, как в мегафоне, умножаются силы человеческие.
Мы твердо знаем, что во Вселенной ничто не конечно, ибо всюду встречаемся с Великой Беспредельностью. Мы знаем Великую Иерархию Блага и мы уверены в победе Света! Законы Света несокрушимы.
1931 г.
Гималаи.
Мир и культура
(Буддийской Ассоциации Молодежи в Коломбо)
В этот памятный день будем вспоминать Свет и взаимно укрепим друг друга основными понятиями истинной эволюции. Великий Готама многообразно заповедовал о Мире и Культуре. Мир означает неутомимое созидание. Культура является вечным познаванием и улучшением жизни основами славного прогресса.
Непрактично и пагубно все, созданное враждебностью и озлобленностью. История человечества дала нам замечательные примеры, как именно мирное творчество создавало прогресс. Устанет рука от меча, но рука творящая, усиленная мощью духа, будет неутомима и непобедима. Никакой меч не может расстроить истинное наследие культуры. Человеческий ум может временно уклоняться от первичных источников, но в сужденный час вновь обратится к ним с обновленною мощью духа.
Завещанные тончайшие энергии уже не отвлеченность для человечества; истинные ученые уже применяют их в своих благословенных опытах улучшения жизни. Давно предуказанная жизнь на дальних мирах и новые возможности земной жизни перестают быть сказками. Мы уже пользуемся этою реальностью и она создает нам новые часы возвышенного размышления. И само размышление это тоже преображается. Оно делается короче и напряженнее. Учение об очищенной пище уже твердо вошло в жизнь, даже ограниченный ум уже знает о мощных витаминах. Все, что жизненно в блестящем прогнозе, уже не исчезнет, но, как каждая истина, будет вновь появляться уже в расширенном представлении. Человечество начинает понимать, что рука Мира самая мощная. В руке войны никогда не будет той неисчерпаемой упорности, как в руке Мира. Тот, кто несет Мир и Культуру, не насилует других, ибо в своем созидательном энтузиазме он будет исполнен блистательным творчеством и величайшим пониманием истинного сотрудничества.
Основы Мира и Культуры поистине делают человека непобедимым и, осознавая все духовные условия, он становится терпимым и всевмещающим. Ведь каждая нетерпимость есть знак слабости. Если мы понимаем, что каждая ложь, каждое предательство будет явлено, это прежде всего значит, что лживость и глупа и непрактична. Но что же должен скрывать тот, кто посвятит себя Миру и Культуре? Изучая Основы Учения, он не будет совершать ничего такого, что будет противоречить благородному, ибо истинное Знание необходимо для эволюции. Помогая своему ближнему, он тем самым помогает и общему благосостоянию – качество, оцененное во все века. Стремясь к Миру, он делается устоем развивающегося государства. Не клевеща на ближнего, мы усиливаем продуктивность общего созидательства. Не ссорясь, мы докажем, что действительно познали Основы Учения. Не теряя времени в праздности, мы докажем, что становимся истинными сотрудниками безграничных неустанных мировых энергий. Находя радость в каждодневной работе, мы покажем, что понятие Беспредельности нам не чуждо. Не вредя другим, мы не будем вредить самим себе и еще раз поймем, что в вечном даянии мы получаем. И это благословенное получение не есть скрытое сокровище скупца. Мы поймем, насколько созидательно утверждение и разрушительно отрицание. Среди основных понятий Мира и Культуры содержатся Основы, против которых не дерзнет восстать даже полный невежда.
«Лалита Вистара» упоминается на страницах «Золотых Легенд». Перед нами стоит икона Святого Иосафа, Царевича Индийского. Ведь это благостные знаки, которыми приходит взаимное понимание! Граница Света и Тьмы проходит по всему миру и, различая ее, мы становимся защитниками Культуры Света. Не бывает Культуры тьмы. Если мы можем представить твердыню Света, то в противоположность будет лишь пропасть тьмы невежества. Но, хотя бы в памятные дни светлых событий, тьма должна быть рассеяна.
В памятный День мы должны принести великое духовное возношение. Если сегодня мы принесем истинное устремление к Миру и Культуре и если мы поклянемся, что не отступим от этих светлых Основ, тогда действия наши заслуженно могут быть названы благородными действиями.
Истинно, заповеданы благородные действия Мира и Культуры.
8 мая 1931 г.
Гималаи.
Здоровье Духа
(Вашингтонскому Обществу имени Рериха)
Многоцветущая милая, всеми любимая ты, всецарица,
Слушай, блаженная Гигия, матерь для всех, приносящая счастье,
Благодаря лишь тебе, прекращаются заболевания смертных.
Благодаря лишь тебе, каждый дом процветает в веселии многом
И расцветают науки; царица, Космосом всем обладаешь,
Только тебя лишь одну ненавидит Аид – вечный душегубитель;
Благожеланнейшая, вечно юная, – отдохновение смертным.
Удалено от тебя все, что суетно и бесполезно для смертных,
Ибо единственно ты надо всем управляешь и всем обладаешь.
Но, о, богиня, сойди к посвященным, ты их покровитель бессмертный,
Ты задержи возникающие злодеяния тяжких болезней…
Так гласит при возжигании манны Орфический гимн богини здоровья Гигии. Поистине, божественно понимали древние здоровье. Светлая богиня Гигия является не начальником медицинского управления, но она дает здоровье во всем его понимании, т. е. здоровье и тела и духа. Как драгоценно, что мы в обоюдном понимании можем говорить о здоровье духа, без которого здоровье тела будет лишь уродством.
Опять дух наш устремляется и к свету Аполлона, и к солнцеподобному Митре и огню-жизнедателю Зороастру. Не становимся ли мы язычниками, произнося эти понятия? Тот, кто мыслит о свете, неминуемо приходит к единому Свету. В какой бы обстановке мы ни увидели свет, наше сердце все-таки будет знать, что в свете мы найдем жизнедателя.
Ныне день свершения доказательства, проявления слова и пришествия утверждения.
Бог повелевает вам то, что для вас благотворно и заповедует вам то, что вас приблизит к Нему, Владыке всех Учений.
Не сказаны ли эти слова Евангелием, не произнесены ли они в Библии, или, может быть, это слова из книги достоверности Китаб-Эль-Иган? Слова эти направляют к тому же единому свету, для приближения к которому мы собираем наши лучшие испытания и накопления. И как мы назовем эту всесокровищницу самого лучшего, самого духу нашему драгоценного? Мы договоримся вполне честно и откровенно на понятии культуры. Не было ли в древности такой богини: Культура? Не было ли такого Ангела Культуры, служение которого было в открытии Врат прекрасных?
Не святотатственно сближать все, что относится к культуре с самыми высокими понятиями. Иногда падение духа человеческого доходило до таких пропастей, что всякая манифестация Высшего Духовного, Вдохновляющего уже считалась чем-то несовременным, стыдным, несоединимым с понятием современного серьезного человека. Сколько бессмысленных разрушений произошло из этого извращения основ! Мы знаем о Благодати, знаем о психической энергии, знаем о витаминах. Казалось бы, из этого апельсина и лимона, полного витамина, из этого зерна, начавшего бродить, основною субстанцией даже для самого ограниченного мышления уже открывается путь кверху. Именно кверху, ибо нет такого зерна, которое стало бы расти вниз. Даже каждая былинка, каждый листок знает, где свет и тепло и тянется к нему. И войны, и землетрясения, и болезни, и ужасы смятения духа человеческого достаточно толкают человечество, чтобы поднять голову и искать высших путей. Пусть будут эти пути не в пещерах отшельников. Они могут быть вполне найдены и в жизни.
Башни духа могут быть созидаемы там же, где и высятся башни рукотворные. Если кто-нибудь еще раз будет шептать вам, что напоминание о Культуре излишне, что для Культуры уже сделано достаточно, – смело можете назвать этого шептателя невеждою. К тому же, вероятно, он вообще не будет в состоянии различить между Культурою и цивилизацией. А цивилизация будет для него лишь стандартом пошлости. И вы легко заметите, каким находчивым будет становиться этот шептатель, когда он окажется в милом ему смраде клеветы, пересудов и прочих язв пошлости.
Нет такой меры, которая была бы достаточной для заполнения нужд истинной культуры. Культура так же высока, как Беспредельность. И когда дух человеческий осознает эту Беспредельность, она обязывает его к непрестанному совершенствованию. Так, Беспредельность становится для нас действительностью. Не может никто спрятать голову, подобно страусу, от действительности. Значит, нельзя избегнуть ее и следует сделаться достойным ее сотрудником.
Постигающий значение культуры прежде всего вычеркивает из своего сердца всякое понятие страха, боязнь смерти, боязнь врагов. Если в сердце своем он твердо знает, что он непоколебимо идет к свету, то единственный враг его будет тьма. Но тьма рассеивается от внесения света. Значит, вдохновенное сердце, несущее свет, уже является победителем тьмы.
Культура покоится на красоте и знании. Растет она осознанием благословения Иерархии Света. Значит, к познаванию механическому нужно добавить огонь сердца. В этом будет уже первое отличие культуры от цивилизации.
Для восстановления языка сердца мы и собираемся. Мы сходимся, чтобы вне предрассудков и суеверий, обращаясь к первоисточникам, обмениваться и взаимно укрепляться знаками сердца. Не может человеческое существо, отражающее в себе все сияние Космоса, ограничить себя мерзостью, духовною нищетою, ложью, ради тленности сегодняшнего дня. Ранее или позднее психическая энергия восстает мятежом, если ей не дано широкое русло прекрасного восхождения. История человечества дала достаточно примеров мятежа психической энергии. Этот опыт достаточен для того, чтобы напомнить человечеству, насколько оно должно сознательно обратиться к творческой мысли, к светлому строительству, понимая его не как далекую отвлеченность, но как неотложную насущную потребность.
Пусть будут эти качества насущности и неотложности нашим ближайшим стимулом. Ведь мы ответственны за будущее поколение! Как садовник ответственен за порученный ему сад, так же ответственно человечество за данную ему планету. Человечество не имеет права пятнать и темнить, и искривлять сияющее высшее творчество. Кто же из мыслящих дерзнет умалять и туманить высшую творческую мысль?
В наших собраниях мы не будем ссориться, предоставив это темным невеждам. Сказано: первым признаком отсутствия культуры является раздор. Не будем умалять друг друга, ибо из мысли о малом и родится малое. Будем чувствовать себя сердечными сотрудниками украшения жизни и углубления знания. Перед нами необъятное поле работ и каждому даны неограниченные возможности, ибо приближение к свету не ограничено. Уйдет из помыслов всякое соперничество, ибо в Беспредельности достаточно места. Кроме того, вмещение и терпимость являются одними из первых украшений культуры. Будем останавливать всякие зачатки подлых мыслей, ибо ими каждому трудящемуся и некогда заниматься. Собрания будут источником животворного обмена, вдохновения и укрепления, а не тяготою фальшивых безделушек. Обращаясь к первоисточникам, какими прекрасными образцами творчества мы можем вдохновлять друг друга! От Соборов Романского средневековья до великих заветов древнего Востока, памятников Египта, Китая, Индии, майя, Персии, Японии. Как это все безгранично и как оно благожелательно и реально! Не забудем и современное творчество, помня, что оно будет условием внешности будущих стилей жизни.
Пусть на наших собраниях дружественно встретятся ученый, и художник, и все строители жизни, ибо в основе своей они те же носители эволюции, те же посвященные мысле-творчеству. Пусть осенит наши собрания и сияние Мадонны и скоропомогающая Сторучица Богоматерь, и многоокая Дуккар, и многорукая Куанин, и Лакшми в своем созидательном Облике.
Мусульмане почитают Мариам – Матерь Христа. Библия дала нам высокотрогательные облики женского подвига. В самых древнейших местах Азии найдены культы Матери Мира. Под этим благостным знаком вспомним то, с чего мы начали сегодня. Вспомним, как вдохновенные эллины славословили Гигию, Все-Матерь. Каждый по-своему объединял здоровье тела с крепостью духа. Во имя этой несокрушимой крепости, во имя неиссякаемых снегов Гималаев, хранящих ценную пыль метеоров – вестников дальних миров, я верю, что вы найдете в себе всю неисчерпаемость бодрости, терпения и доброй воли, чтобы всемерно послужить великой Культуре.
1931 г.
Гималаи.
Благословенная иерархия
Привет Молодым Друзьям
«Здравствуйте, Господин Доктор Лукин!
Вы меня не знаете, но я Вас знаю, только не видел. Тетя говорила, что вы председатель Общества Друзей Музея имени Рериха. Я тоже его друг, он меня тоже не видел. Я, Сережа Витол, и мне семь с половиною лет. И я хочу, чтобы вы сделали общество для детей, только чтоб не болтать, а научиться, как хорошо жить и быть хорошим. Я хотел к вам прийти, но не могу, потому что еду в Литву. Я там живу. Я приеду в марте и приеду к вам, а там сообщу вам большую тайну.
Уважающий Вас Сережа Витол».
Так пишет молодой друг Сережа Витол президенту нашего Латвийского Общества, д-ру Лукину. При этом д-р Лукин со свойственной ему отзывчивостью и добротою замечает, что мы должны быть готовы ответить на такие запросы. Когда вспоминаю множество таких же заявлений от известных, а также неизвестных нам юных друзей, то истинно безотлагательно должны мы исполнять благородное устремление этих искателей улучшения жизни. Обратите особое внимание на слова Сережи Витола: не болтать, но лучше жить. Эта прекрасная формула, о которой мы, взрослые, всегда мечтаем и которая опять и опять растворяется в болтании, клевете и сплетнях.
Как это прекрасно, если наши молодые друзья выкажут твердое стремление к поискам, как лучше жить. Обратите внимание: наш друг говорит не о забаве, не о приятном времяпрепровождении, но об улучшении жизни. Он приходит к этому запросу необходимости улучшения жизни так просто. И в этой простоте есть та действенность, которая может оживить любую бесплодную пустыню. Не зная лично этого молодого друга, я чувствую, что он не удовлетворится играми и нашим опошленным понятием детского сада, в котором часто, вместо позитивного прогноза, внедряются зачатки предрассудков. Наш друг и те другие молодые друзья, которых мы знали, хотят настоящее общество для улучшения жизни. Он хочет серьезную работу, ибо, как уже мне приходилось говорить, младшие особенно бережно стараются выполнить порученную им работу старших. Даже в домохозяйстве младшие глубоко серьезно участвуют в доверенных им поручениях. Вспоминаем, как необыкновенно заботливо пятилетний Олаф накрывал стол, он даже становился на стул, чтобы сверху посмотреть, все ли на своем месте, а семилетний Володя с такою ревностью чистил ружье, ибо ему было доверено вычистить ружье не игрушечное, но самое настоящее; и как Аллен заботился о картинах и разговаривал с ними о самых серьезных вещах, а маленький Жером стремился в своем приготовительном классе ввести начало законной общественности. Можно приводить нескончаемое число примеров истинного и проникновенного сотрудничества молодых друзей. Я не забываю, что картина моя в Музее Канзас-Сити приобретена по подписке школьников и сама картина была выбрана их голосованием, а картина эта была «Владыка» – ожидание прихода Высшего Владыки. Не сказалось ли в этом внутреннее сознание юных друзей об Иерархии? К этому самому ценному понятию в строительстве, которое так часто впоследствии загрязняется и испаряется, в собрании юных друзей был предложен вопрос о проекте города будущего. Один участник собрания заявил, что в его городе не будет тюрем, другой сказал, что его город начнется с постройки госпиталя, третий заявил, что в середине города будет Храм, четвертый имел в виду сады на крышах, еще один проектировал особые крыши для опускания аэропланов. Никто из присутствовавших не думал о столь милых сердцу взрослых водевилях и забавах. При этом заметьте, что участвовавшие вовсе не были худосочными пессимистами, но были крепкими, жизнерадостными и веселыми. Но ни гольф, ни разбитие скул кулаками, ни опошленные пляжи не входили в молодые мечты.
Мне приходилось видеть множества детских рисунков. За малыми, очевидно, навеянными семейными обстоятельствами исключениями, я не помню ни одного карикатурного или пошлого сюжета. Помню, как маленькая Стефани изображает историю Жанны д’Арк; помню какие-то фантастические города, цветы, животных. Помню о всевозможных коллекциях. Помню сочинения пяти – и шестилетних об экспедициях и о наблюдениях естественно-исторических, об открытии новых земель, звезд и нового солнца. Помню целые книги, составленные во время младших классов школ об орнитологии, о породах деревьев, о минералах. Помню целые художественные поучительные коллекции открытых писем. При этом – назидание для взрослых – не было ни одного пошлого сюжета, которые обильно издаются будто бы по требованию толпы. Вспомним театры, устраиваемые юными друзьями, со всеми приспособлениями, чтобы походить на серьезный театр. Помню, как один юный друг, созвав своих сверстников, предоставил им подаренных ему игрушечных солдат, а сам сидел с книгой, ответив на удивленный вопрос: пусть они занимаются, если их интересует, а я пока почитаю. При постройках примерных флотов далеко не всегда эти многопарусные суда направляются с целями войны, наоборот, часто они везут важные вести, открывают новые земли, перевозят какие-то полезные машины или защищают свой берег.
Когда вы погружаетесь в воспоминание о саморазвитии сознания юных друзей, вы находите нескончаемое множество глубоко радостных фактов и сопоставлений. Если бы искривленные сознания жизни не отемняли развитие этих сознаний, сколько бы истинных возможностей прогресса возникало и сколько бы пошлого и подлого исчезало бы из жизни.
Сколько раз взрослые своим легкомысленным и вздорным отношением к основам жизни, к религии навсегда отвращали справедливо устремленный инстинкт младшего поколения. Иногда при несправедливом обвинении детей матери идут якобы посоветоваться с Богом, и – о, ужас, – этот Бог дает несправедливое решение, или же на глазах у юных церковь превращается в клуб, думая, что молодые глаза не заметят этого. Но зорок молодой глаз, он запечатлевает многое, что впоследствии проходило бы незаметно. Ведь учение первых лет гораздо интенсивнее последующих. Милый Сережа Витол! У вас хорошая тетя, которая дала вам адрес д-ра Лукина!
Милый Сережа и все те, которые различно заявляли о своих сердечных серьезных намерениях, мы будем всячески помогать вашим обществам с целью, как жить лучше. Мы будем считать среди радостей наших, если друзья наши откроют самые светлые врата. Мы будем радоваться вместе с вами, если вы найдете радость творческого труда и осознаете мощь мысли.
Вы говорите о ваших тайнах, но тайна сердца вашего не разрушительна. Она созидательна и благостна. Вы хотите знать о хорошем и намереваетесь идти к этому по кратчайшему прямому пути. Это хорошее и дастся вам, если вы придете к нему, если вы в полной и светлой вере возьмете его. Эта вера, это непреложное знание поведет вас к хорошему, к тому прекрасному, которое завершается единым, всепобеждающим Светом. Получать сведения о ваших обществах, о стремлении к хорошему будет нашим радостным днем.
Так будем увеличивать запас радостей наших. Будем утверждаться в радости творческого труда, в радости сотрудничества, в радости познания, во всех тех радостях, которые приведут нас к великому познанию Культуры.
1931 г.
Гималаи.
Священные основы
(Обращение к Академии Творческих Наук)
Дорогой г-н Шрак и друзья!
Вместе с ароматом цветов, покрывающих нагория Гималаев, донеслась ко мне ваша сердечная весть. С тою же сердечностью могу сказать вам, что с самого начала вашей Академии я сочувствовал вам и незримо для вас помогал. В основах ваших заключено несколько ценнейших понятий, которые накрепко сближают нас.
Вы не убоялись понятия Академии, которое так часто понимается в смысле окаменелости и условности. Не убоялись вы потому, что к обычному понятию Академии вы добавили всеоживляющее понятие творчества. Прежде всего вы подумали о великом творческом начале. Вы поняли творчество как ведущее начало жизни, иначе говоря вы помыслили о том, что лежит в самом основании грядущей эволюции. Честь вам!
Вы не убоялись и другого понятия, которое для ничтожных душ часто является устрашающим. Вы не убоялись произнести понятие Учителя. Как многие лишенные индивидуальности, лишенные творческой мысли страшатся этого понятия великой Иерархии. Для ничтожных понятие учителя является синонимом поработителя, удушителя, является понятием тисков условности, из которых стремится вырваться будто бы молодое сердце. Но такое сердце именно уже не молодое. Оно уже дряблое, отравленное ядовитою слюною бессилия. Обращаясь к жизнеописаниям, мы увидим, что для сильных творцов учитель был незабываем, ибо он являлся для них не оковами, но крыльями. Это он знал код магического ключа, который научал открывать сложные замки сердца. Он пробуждал творчески мыслить и творить, творить, творить неустанно и денно и нощно, ибо творчество не требует ни времени, ни пространства. Оно вне этих измерений и язык его прежде всего выражается языком сердца, который богаче и прекраснее всех языков. Недаром в древней мудрости Востока считалось, что если человек утверждает, что сказанное им лишь от себя, то он есть мертвое дерево, не имеющее корней. В этом синтезе представления об Иерархии заключены заветы творческой жизни. Дерево без корней обречено лишь на гниение; лишь корни, проникающие глубоко до самой сущности первичных минералов, могут удержать в равновесии и в расцвете мощный ствол и украсить его изысканным творчеством ветвей и цветами благоуханными. Итак, вы не убоялись понятия Учителя. Значит, сердце ваше свободно, значит, в вас нет рабского начала, значит, в вас живет творчество жизни. Честь вам!
В даянии получаете. Вы не убоялись сходиться и выявлять мечты о творчестве, об украшении, улучшении жизни, о сотрудничестве, о взаимной помощи. Малые души, может быть, еще недавно пришедшие из животного царства, всегда боятся сотрудничества. Для них животное «я» оказывается превыше всех эволюций и всего Космоса. Это животное «я» приучает их скрывать, утаивать, клеветать и ссориться с таким же нечеловекообразным присвистом и брызгами слюны, как неистовствуют обезьяны и другие животные. Но не будем чрезмерно обижать и обезьян, ибо часто злобный яд человечества бывает куда отвратительнее, нежели прыжки раздраженных животных. Ведь у них нет возвышенного сознания, но есть сознание, и притом затемненное ненавистью и завистью, которое является самым отвратительным веществом. Разве не подскажет прежде всего просветленное сознание, что «мы» сильнее, нежели «я»? Поистине, светоносный доспех подвига бесконечно прочнее ржавых чешуй подлости, злобной вульгарности и зависти. Вы не убоялись сотрудничества. Этим опять сопричислили себя к истинному воинству эволюции. Вы как бы поклялись самым священным творить каждодневно, трудиться и не ссориться, предоставляя ссоры и свары тем, ничтожным, которым суждено уйти в космический сор. Поистине, несовременно продолжать разъединение и разложение. Мировое положение не дозволяет, чтобы кто-нибудь мог позволить себе мерзость разрушительных забав. Решительно во всем чувствуется поворот рычага эволюции. Или предстоит быстрое одичание и разрушение, или возможно чудесное преображение жизни. Среди трудов каждого дня, преоборевая личные трудности, вы нашли время и энергию к сотрудничеству, к выявлению совместно самого ценного, благородного, прекрасного. Честь вам!
В самом названии вашего начинания, в упоминании священного слова «творчество» уже заключается залог того, что вы не пойдете омертвелыми обычными путями. Вы широко раздвинете рамки возможностей. Вы поймете и отеплите каждую индивидуальность. Вы обогреете каждое наболевшее от невыраженных чувств сердце. Ведь в этих священных болях крепнет зерно прекрасных достижений. Вы твердо памятуете, что творчество, искусство выразимо во всевозможных материалах, как духовно-физических, так и духовных. Один выражает убедительность творчества в звуке, другой в цвете, третий в форме, четвертый в творческой мысли, которая так же напитывает пространства миров, как и все прочие выражения. Произнося понятие творчество, вы не убоялись венчающего понятия Беспредельности. Только у некоторых животных построение скелета таково, что они не могут смотреть вверх. Вы не убоялись взять на себя ответственность и понесли священное понятие творчества. Вы не убоялись показаться для ничтожных энтузиастами, ибо вы знаете, что энтузиазм творческой мысли непобедим. Честь вам!
Сказанные основы, избранный вами завет существования вашего, покуда будет свято храним вами, убережет вас от распада. Действительно, стыдное и унизительное есть в понятии разложения и распада; оба эти стыдные для человечества понятия соединены с гниением и падением. Поистине, было бы стыдно подражать этим темным началам.
Вы называете меня учителем и лидером и мы все знаем, какую ответственность налагают эти понятия. Вы также даете мне наименование Адамантиус. Конечно, этим вы хотите выразить всю непреклонность, которая должна быть явлена в деле защиты Культуры и Света. В этой борьбе с темнотою вы встретитесь со всеми чудовищами невежества и двуличными клеветами. С каждым годом творческой работы вы поймете, насколько это качество Адамантиуса является необходимым, чтобы противостоять бездне темного невежества. В обмен могу и я выразить уверенность в том, что будет день, когда и мне позволено будет приложить и к вам и к Академии Творческих Искусств то же наименование Адамантиуса. Кроме того, слово Адамантиус вызывает во мне одно драгоценное воспоминание, о чем поговорим при личном свидании.
Итак, будем вместе во имя творчества, во имя понятия Учителя, во имя сотрудничества, во имя Беспредельности, во имя Света, во имя Культуры.
Всем опытом, всем помыслом буду рад помочь вам.