Иван Рулев обещал похоронить мое тело в алтаре, если меня убьют. И сохранить ключ от тайника, пока не придет время открыть его.
Да простит Господь моих убийц, ибо не ведают, что творят…»
Запись обрывалась на полуслове, словно священника прервали.
Отец Георгий, спустившийся следом, читал через плечо Александра:
– Господи, какой ужас… – прошептал он. – Значит, храм закрыли не только из-за антирелигиозной политики, но и чтобы скрыть преступления?
– Похоже на то, – кивнул Александр. – И Зимин, внук одного из тех палачей, каким-то образом узнал об этом. Возможно, нашел бумаги деда. И хотел найти тайник, чтобы уничтожить улики.
– Но кто-то убил его раньше…
Они подошли к сундуку. Замок на нем был похож на тот, что был на шкатулке, но больше. Ключ подошел и к нему. Крышка сундука открылась с тихим скрипом.
Внутри они обнаружили церковную утварь – потир, дискос, Евангелие в серебряном окладе, несколько икон в драгоценных ризах. Но главное – толстую папку с документами.
Александр осторожно открыл папку. Внутри были фотографии, протоколы допросов, списки расстрелянных, свидетельские показания. Все они касались событий 1918 года, когда в подвале церкви была устроена тюрьма ЧК.
На одной из фотографий был запечатлен расстрел группы людей у стены храма. Среди расстреливающих Александр узнал молодого Петра Зимина – он видел его фотографию в архивных документах.
– Вот почему призрак отца Владимира не находил покоя, – тихо сказал священник. – Он хотел, чтобы правда открылась. Чтобы невинно убиенные были отмщены.
– И чтобы святыни вернулись в храм, – добавил Александр.
Они стали складывать найденные документы и ценности, чтобы унести наверх. Внезапно отец Георгий замер:
– Вы слышите?
Сверху доносились шаги. Кто-то вошел в храм.
– Отец Георгий? – раздался голос. – Вы здесь?
– Это дьякон Николай, – сказал священник. – Наверное, беспокоится.
Они поднялись по лестнице, неся с собой часть находок. Дьякон Николай, высокий мужчина лет сорока, ждал их у алтаря.
– Что происходит? – спросил он, увидев сдвинутый престол и открытый люк. – Что вы делаете в храме?