Отец Георгий удивленно приподнял брови:
– Анна Ивановна? Нет, она не дочь отца Владимира. Но она действительно имеет какое-то отношение к его истории. Она часто приходит в храм, молится у алтаря, плачет. Однажды я спросил, почему она так привязана к этому месту, и она ответила: «Здесь покоится самый дорогой для меня человек».
Часы на колокольне пробили девять. В храме стало совсем тихо, только где-то потрескивали свечи да изредка поскрипывали половицы под ногами.
Время тянулось медленно. Александр украдкой разглядывал алтарную часть храма, прикидывая, где может находиться захоронение отца Владимира и тайник с ключом.
В половине одиннадцатого отец Георгий задремал. Александр решил воспользоваться моментом и осторожно приблизился к алтарю. Царские врата были закрыты, но боковая дверь оставалась приоткрытой.
Он осторожно проскользнул внутрь и оказался в алтаре. Здесь было темнее, чем в основном помещении храма, только несколько лампад давали слабый свет. Престол в центре, жертвенник слева, кресло для священника у стены… Все выглядело обычно.
Александр сверился с запиской: северо-восточный угол алтаря. Он осторожно прошел туда, стараясь не шуметь. В углу стоял небольшой шкаф для облачений. Александр отодвинул его и осмотрел стену и пол.
Пол был выложен каменными плитами. Одна из них, в самом углу, выглядела немного иначе – линии между ней и соседними плитами были тоньше, словно ее недавно двигали.
Александр опустился на колени и попытался сдвинуть плиту. Она не поддавалась. Тогда он достал из кармана нож и попробовал поддеть ее край. После нескольких попыток плита слегка приподнялась. Он просунул пальцы в щель и потянул.
Плита подалась, открывая темное пространство под полом. Журналист посветил туда фонариком на телефоне и увидел небольшую полость, а в ней – человеческие останки. Кости, обрывки ткани, потемневший от времени нательный крест…
Это была могила отца Владимира. Тайное захоронение, о котором писала тетя Мария.
Но что-то было не так. Кости лежали в беспорядке, словно кто-то копался в могиле. Александр заметил, что череп отсутствует, как и несколько других костей.