живая фигура невообразимых размеров… вначале она показалась мне выпрямившимся высоким человеком с разведенными в стороны руками… но уже через мгновение все выглядело совсем иначе… на месте человека был сверкающий шар с неразличимыми краями, за ним еще один, точно такой же, а позади третий… непрерывная череда сияющих шаров, уходящая в беспредельность, куда не дотягивалось восприятие… от каждого исходили бесчисленные лучи, одни огромного диаметра, другие не шире булавки, совершенно одинаковой толщины по всей своей длине… я не мог разглядеть, куда они уходят, но некоторые проходили так близко, что я без труда мог бы до них дотянуться… прикоснуться… (Хочешь попробовать? Мы поможем). Я заколебался, но ощутил сердечную поддержку оберегающей меня как защитный экран фигуры Разумника… Я осторожно потянулся к одному из самых тоненьких лучей неподалеку, нерешительно коснулся его… в тот же миг все то, что я считал собой, сотрясло мощным толчком -и я понял… уже в тот миг понимания я знал, что забуду об этом, просто не смогу вспомнить, потому что еще не в состоянии вместить в себя эту истину… однако я никогда уже не буду прежним, хотя в памяти останется лишь то, что это действительно случилось, сохранится только неописуемое счастье понимания, что такое было… и отголоски события будут раздаваться во мне целую вечность, сколько бы ни длилась моя вечность… я почувствовал, как меня мягко отводят от луча, и рухнул позади оберегающей фигуры своего друга, Разумника… Друга? Разумника? Теперь я понимал, каким упрощенным. ,. каким ограниченным и узким было мое восприятие… все эти сверкающие шары, исходящие лучи… (Учитывая, что это первое впечатление, ты воспринимал просто чудесно. Туда, в центр того, что ты видел, передается змергия человеческого Хмеля-любви. Затем Хмель распространяется вдоль того, что ты называешь лучами, и переносится в <пбласти, где он нужен. Позже, когда ты сделаешь очередной шаг вперед, мы проведем тебя в одну из таких областей и ты сам /увидишь, что там происходит). Моего восприятия просто не хватало, чтобы вообразить бебе, что значит оказаться на пути подобного луча, полностью ощутить его силу... И все же человеческое любопытство не поз-,<оляло мне оставлять вопросы без ответа. Тем более теперь, ^ когда я немного разгладился. я:.; (Это было создано. Оно было всегда, у нас нет никакого восп-^ЦИлтия о его возникновении. Ты уже готов возвращаться?).
)g- Я
свернулся и плотно закрылся.
1*. КЛИК!
1; …Мы снова были посреди знакомой черноты, но сейчас она '^-^азалась
пустынной, безжизненной… несмотря на то, что рядом, йЭйакобычно,
была энергия Разумника… а ведь теперь мне придет-
Я опустил голову на подушку и начал вспоминать. За окном
забрезжил рассвет, и тогда я тоже уснул.
ся подобрать им иную метку… странно, что они так спокойно
относились к этой…
(Разумники — ничуть не хуже любой другой). Я, как водится, не мог
остановиться. Невзирая на пережитое потрясение, я понимал, что
должен спросить… я и прежде знал, что они выше, но не подозревал
насколько… как велико расстояние…
(Мы созданы — точно так же, как и вы. Более того, очень
важно, чтобы ты узнал все благодаря собственному восприятию.
Когда… как ты. там говоришь?.. в свое время ты поймешь причи-
ну)-
Я почувствовал сильный, назойливый, резкий сигнал, который словно
тянул меня за собой. Сначала я сопротивлялся, мне не хотелось уходить,
но сигнал заглушал все вокруг. Ощутив теплую волну понимания,
исходящую от Разумника, я развернулся и последовал за сигналом. Через
мгновение я уже парил над своим материальным телом, второе тело
находилось чуть выше. Я с легкостью скользнул в него, совместился с
физическим. Правая рука затекла. Похоже, я неловко подобрал ее под
себя. Я принялся сгибать и выпрямлять ее, чтобы разогнать кровь, а тем
временем задумался о том, о чем размышлял уже столько раз: интересно,
как долго я оставался бы там, не будь сигнала к возвращению? Вернулся
бы я вообще? Именно в те минуты, когда я лежал в темноте, слушал
доносящиеся снаружи ночные песни козодоя и сверчков, ощущал нежный,
пахнущий сырой землей ветерок, который проникал в спальню через отк-
рытое окно, чувствовал теплое тельце нашего любимца Парохода,
довольно посапывающего в ногах, угадывал во мраке ровное дыхание
спящей рядом Нэнси — именно в те минуты я понял, что у меня влажные
щеки, а в глазах еще стоят последние слезинки…
И тогда я вспомнил. Не так уж много, но вспомнил! Я сел в постели.