Очевидно тут метафора, ибо «чистым» сердце бывает только после того, как его вырежут из тела и как следует отмоют в формалине. Бог не мог изъясняться метафорично (допустить, что Его Слово переведут неопределенно), Его Слово должно быть понимаемо определенно, однозначно и не допускать толкований. А тут не ясно, о ком конкретно идет речь. Собери толпу православных и спроси у них определение «чистый сердцем», услышишь много разных версий. Если читать т. н. святых отцов, там всё очень печально – бессвязная непонятная болтовня, трудно подобрать более корректный термин. Ситуацию спасает Лев Николаевич:
«Чистые сердцем: те, которых действия, мысли, намерения и нравственные правила деятельности чисты, бескорыстны, правдивы, вообще люди, соблюдающие духовную чистоту, которые приобрели всецелую чистоту и не сознают за собой никакого лукавства, или которые в целомудрии проводят жизнь: ибо для того, чтобы видеть Бога, мы ни в чем не имеем нужды, как в этой добродетели (Злат.)».
Я бы поправил классика, декларирующие то, что «не сознают за собой никакого лукавства», обычно как раз им и наполнены.
Итак, мы имеем, с одной стороны, общество, которое сотни тысяч лет отбирает приспособленцев, соглашателей, беспринципных. С другой стороны, высшими ценностями желающего Спастись являются: правдивость, бескорыстие, искренность. Получается, человеческое общество в принципе не подходит для того, чтобы в нем расти без греха, идти по жизни «рядом с Иисусом».
Что касается того, что они «Бога узрят», об это место сломано множество копий без определенного, впрочем, результата. Однако если вспомнить о том, что на Земле «чистых сердцем» в принципе не существует, не имеет смысла долго задерживаться на этом стихе. Узрят – так узрят, нет – так нет.