Поднимается стыд. Поднимается злость. Поднимается плач. Поднимается усталость от спектакля, в котором ты всегда в главной роли, но никогда – в себе.
Правда такая: ты не исчезнешь, если перестанешь снимать.
Исчезнет ложь, которую приходится поддерживать каждый день.
Исчезнет внутренний суд, которому ты собирала доказательства.
Исчезнет война, которую нельзя выиграть.
Останешься ты – со своим неловким светом, своей неровной кожей, своим странным смехом, своей тишиной, своей верой, своим телом, которое не вещь, а дом.
И в этом доме снова можно будет жить: без пафоса, без отчётов, без миссий – просто быть.
И если уж когда-нибудь захочется снять – это будет сверху жизни, а не вместо неё.
Это больно. Это страшно. Это начало.
Глава 5. Женщина против женщины – и против себя
Будет жёстко. Но без этого – пустые слова.
Есть война, которую невозможно увидеть в новостях.
Её фронт – зеркало. Её окопы – примерочные. Её артиллерия – сторис.
Противник – не мужчина. Противник – женщина в соседнем кадре.
Но самый страшный враг – ты, когда с утра смотришь на себя и чувствуешь: «мало».
Конкуренция за признание
Это не конкуренция за мужчину. Это конкуренция за право существовать.
Ребёнку не дали безусловности – взрослой приходится захватывать условность.
Каждая «она» в ленте – это твой внутренний суд:
– Посмотри, как можно. Почему у тебя не так?
И ты идёшь в бой. Не за радость. За оправдание.
Ты выставляешь себя на аукцион признания:
кто больше даст – лайков, реакций, взглядов – тот «подтвердил» твоё право быть.
Но признание, добытое извне, – жрёт тебя изнутри.
Чем больше подтверждений, тем глубже провал: привычное тело уже не держит, нужна новая доза.
Так формируется ад зависимости от сравнения: чужая красота – как укол, чужая тишина – как слом.
Где тут женщина против женщины?