Ибо если нечто объединено, оно определенным образом причастно Единому – именно в этом отношении оно и называется «объединенным».
Но то, что причастно Единому, есть [нечто] единое и в то же время не-единое [т.е. множественное]; между тем единое само по себе не есть [нечто] единое и не-единое.
Ведь если бы и оно [т.е. единое само по себе] было единым и не-единым, тогда и единое, содержащееся в нем, в свою очередь, было бы единым и не-единым, и оба эти аспекта [сразу], и так – до бесконечности, поскольку не существует [в этом случае] лежащего в основе [предельного] единого самого по себе.
Но поскольку всякая сущность есть и единое, и не-единое, следовательно, должно существовать нечто объединенное, [которое] отлично от Единого.
Ведь если бы «единое» и «объединенное» были тождественны, возникло бы бесконечное множество [при расмотрении], и подобным же образом – каждый из элементов, из которых состоит объединенное.
Философский комментарий и анализ (на основе библиографических источников)
Данное положение является фундаментальным для понимания неоплатонической онтологии Прокла. Оно устанавливает строгое различие между Абсолютным Единым (τὸ καθ’ αὑτὸ ἕν), которое трансцендентно и лишено всякой сложности, и всем остальным сущим, которое по своей природе является объединенным (τὸ ἡνωμένον), то есть сложным, причастным единству, но не тождественным ему.
Ключевой аргумент (пп. 3-4) – это аргумент от регресса в бесконечность (εἰς ἄπειρον). Если бы сам принцип единства был двойственным (единое и не-единое), то он сам потребовал бы для своего объединения другого, более высшего принципа единства, и так до бесконечности. Чтобы избежать этого регресса, необходимо признать абсолютно простое начало, которое не нуждается ни в чем внешнем для своего единства. Этот аргумент восходит к платоновскому «Пармениду» (142е-143а) и является центральным для всей неоплатонической метафизики.