Слова эти возмутили моё сердце, и я не удержался от ответа, может быть, дерзкого и многословного, но искреннего:
– О недостойный наследник святого Петра! Скажи, какого вознаграждения пожелал Господь от апостола, когда вручил ему ключи Царствия? Только одного: «Следуй за мной». И ни Пётр, ни другие апостолы не потребовали денег у Матфия, когда избрали его на место отпавшего Иуды. Так что торчи, где торчишь, – поделом тебе! Прячь хорошенько в своей норе грехом добытые деньги, на которые ты хотел купить дружбу короля Карла. О, если бы не удерживало меня уважение к священным ключам, которыми ты владел при жизни, я бы ещё много тебе наговорил. Жадность таких, как ты, помрачает свет; она унижает добрых и возвышает злых! Это о вас, продажные пастыри, пророчествовал Иоанн Богослов в видении о Вавилонской блуднице! Как она блудодействовала с царями, так и вы; и как она сидела на звере семиглавом, десятирогом, так и ваше святотатство о семи головах и о десяти рогах! Вы сотворили себе кумиры – золотые и серебряные монеты – и тем только отличаетесь от нехристей-магометан, что у тех один Бог, а у вас – тысячи! О великий царь Константин, посмотри, какое зло пошло от тебя – не от праведного твоего обращения ко Господу, а от того дара – светского скипетра, который ты по щедрости своей вручил римскому первосвятителю!
Я всё не мог угомониться, а тот, торчащий из норы, ещё отчаяннее дрыгал ногами – то ли от злости, то ли от угрызений совести. Впрочем, моему вожатому, кажется, понравилась моя речь: он слушал с довольным видом. Когда же негодование моё наконец иссякло, он привлёк меня к себе и, подхватив на руки, вынес обратно, на самый верх каменной арки. Там поставил меня на краю дикого утёса, с которого открылась моим глазам следующая низина.
20. Четвёртая злодеяма. Прорицатели, вещуны, кудесники
И я увидел новые мучения.