Казалось бы, чтобы разрешить дилемму теодицеи, один или несколько из традиционных атрибутов Бога – всезнающего, всемогущего, всеблагостного – должны быть удалены или серьезно ограничены. Традиционные теологии всех вероисповеданий были осведомлены о потенциальной опасности уменьшения качеств Бога и пытались защитить статус Божества. Среди аргументов используемых традиционными богословами: то, что человек называет злом иногда оказывается хорошим в глазах Бога; страдание, боль, и смерть являются следствием заблуждений человека или его поведения, и поэтому рассматриваются всего лишь как наказание; либо как часть великой схемы для окончательного торжества космического добра. Неизменно и неизбежно, Божественный образ сохранен, и это человек (а не Бог) уменьшается в размерах. Всемогущество и доброжелательность Бога, казалось бы, могут быть неприкосновенными только за счет бессилия человека, его злонамеренности или ограничения его интеллекта. По этой причине традиционные обоснования путей Божьих, как правило, читаются как случаи противоречивых интересов.
Теология и теодицея занимаются вопросами совершенства и абсолютности:
• Является ли Бог совершенно хорошим?
• Является ли Бог совершенно всемогущим?
• Является ли Бог совершенно всеведущим?
• Является ли Бог совершенно доброжелательным?
• Является ли Бог совершенным?
• Является ли Бог совершенным по определению?
• Если да, то почему есть великое зло?
Век за веком теодицеи ограничивали аспекты Божьей силы, или ограничивали претензии человека на добродетель, или ограничивали способности человека понять Бога. Ни один из этих вариантов по-настоящему не удовлетворяет разумного религиозного человека, того, кто хочет сохранить власть Бога, добродетель человека и способность человека понимать.
Во время Второй мировой войны, благочестивые люди из импровизированной маленькой синагоги в гетто Лодзи провели целый день поста, молясь, читая псалмы, а затем, открыв святой ковчег, созвали торжественный Дин Тора (суд Торы) и запретили Богу продолжать наказывать свой народ.34 В этой истории евреи Лодзинского гетто отказались ограничить Божью силу и не хотели отрицать добродетель человека, и они не пожелали отрицать способность человека понять. Скорее, они оставили свои концепции Бога и человека нетронутыми, и просто призывали Бога остановить кровопролитие. Хотя на первый взгляд их действия кажутся странными, богословские причины этого действия имеют обоснования в еврейской традиции. По сути, в своей глубокой вере и уповании на Бога и человека, они вызывают рефлексию логики теодицеи обратно на себя.