Согласно теореме Гёделя о неполноте, для качественного мироописания нужна внешняя аксиома, стартовая точка, чтобы описать что угодно. Дерево Порфирия, сподвижника и биографа Плотина, стало основой всех современных классификаций (от биологии до политических систем) как система описания одного понятия через другое. Лестницу продолжает феноменологическая редукция Гуссерля. Что такое тело? Набор атомов. Что такое атом? Редуцированная в иллюзию тела волна эфира. Что такое эфир? Мировая душа. Чья душа? Бога. Сон Брахмы.
Дерево Порфирия из трактата «Введение» с комментариями Боэция
В руках Бога находится синтаксический анализатор – текстовый вайфай в реальности панпсихизма, чтобы мы могли пользоваться фракцией его сознания. У шеринга осталась побочка – лишь бы не сойти с ума и не уплыть в иллюзию, поскольку бескрайность вводит в ужас материального человека, втиснутого в рамки тела. Лосев так задает связь символа с бесконечным:
«Не нужно удивляться тому, что в понятии символа мы выдвигаем на первый план закономерное разложение той или иной модели в бесконечный ряд ее перевоплощений или ее отдельных моментов, то более, то менее близких между собою. Дело в том, что изучение огромной литературы о символе с большой принудительностью заставляет находить специфику символа именно в этом. Прочие моменты символа всегда так или иначе совпадают у теоретиков, не говоря уже о художниках-практиках и не говоря уже об обыденном словоупотреблении, то с аллегорией, то с эмблемой, то с метафорой, то с типом, то просто с условным обозначением вообще и т. д. и т. д. Насколько нам удалось заметить, именно эта черта, то есть модельное и закономерное, системное разложение той или иной обобщенной функции действительности в бесконечный ряд частностей и единичностей, как раз и является наиболее оригинальной чертой в понятии символа».