Вот таким был один из прихожан храма Николы. Сейчас, слушая краем уха отца Бориса, он нашептывал одной из прихожанок рецепт лечения болей в пояснице. Он советовал читать сорок дней «Скоропослушницу». «Сначала дух нечистый ломать будет, а потом, как рукой снимет», – пояснял он, и старушка согласно кивала. Больная поясница мешала той бить поклоны, и она, когда кланялась, то потихоньку охала. По-своему верила и она. Сын у неё страшно, запоями, пил, лечился и не помогало, а потом бросил, и бросил без посторонней помощи, сам. Бедная мать восприняла это, как великое чудо и теперь иногда заходила в церковь поставить свечку.
Был тут и Георгий Васильевич Городницкий – инженер одного из строительных трестов. И симпатичная девушка Лара (Лариса) – выпускница ВУЗа и тайно влюбленная в отца Бориса. Оба – члены его воскресного кружка. Был и народный судья Михаил Иванович Решетов, человек веры тихой и осторожной, давно тяготившийся должностью, ибо «не судите, да не судимы будите», но отчего-то продолжавший тянуть лямку. Некоторых привело в церковь тяжкое одиночество, других – любопытство, и они, хоть и старательно, но механически крестились.
Царские врата распахнулись. «Со страхом Божиим и верою приступите!..» Взгляд проницательных серых глаз о. Бориса на мгновение задержался на Кобецком и скользнул дальше по молящимся. Время от времени его начинала терзать старая его болезнь, и сегодня новообращенный разбередил рану. «Горе имел он сердца». Муки совести. Острое осознание своего «недостоинства». И «недостоинство» его – сам факт его нахождения в обители Божией, в святая святых, – казались ему не только непостижимой иронией судьбы, но и опровержением бытия Бога. А потому-то его так и интересовала чужая душа, потому что только она и могла укрепить его в вере, ибо своя ему уже сказала всё. Но чужая душа, как известно, потёмки. И отец Борис это с грустью сознавал. Так думал и так чувствовал «популярный проповедник», и в его серых, выразительных глазах появлялись слезы, которые столько раз уже могли видеть прихожане и всегда принимали за одержимость или за особое посвящение в вере – неопровержимые знаки «святости».