Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи.
Пс 89:5
День, о котором говорит Священное Писание, безусловно, не равен двадцати четырем часам и, безусловно, не равен световому дню в то или иное время года. Это огромный промежуток времени, но какой именно – мы сегодня представить не можем. Здесь Библия прямо указывает нам на то, что далеко не сразу вселенная приобрела тот вид, который имеет теперь. Шли эпохи, длинные, огромные, и Бог в эти эпохи созидал вселенную. Созидал землю. Свет уже разливался по миру, уже сиял свет во вселенной. И вот Бог говорит: «Да будет твердь посреди воды». Всмотримся в этот стих, как можно всматриваться в картину, как можно всматриваться в гравюру. Что мы увидим здесь? Купол неба над бескрайним простором океана, над бескрайним простором морей. Вот он – мир утром второго дня.
«Твердь» на иврите – ‹ракúа›, а по-гречески – στερέωμα, т. е. пространство. Слово того же корня, что и стереометрия, которую изучают в школе, – наука о пространственных фигурах. Еврейское же слово ‹ракúа› происходит от глагола ‹ракá› – растягивать, простирать или раскрывать, как раскрывают шатер. Вспомните, как об этом – о небе и его сотворении – говорится в 103-м, так называемом предначинательном, псалме, который читается во время богослужения в начале вечерни.
Благослови, душа моя, Господа! Господи, Боже мой! Ты дивно велик, Ты облечен славою и величием. Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер; устрояешь над водами горние чертоги Твои.
Пс 103:1–3
Вот это небо, распростертое, как шатер. Вот оно, небо, про которое мы не случайно говорим «распростертое небо», имея в виду именно шатер, купол или крышу. Небо – ‹ракúа›, небесный свод – образует и ограничивает как раз то жизненное пространство, в котором будет жить человек. Если хотите, это и есть крыша нашего дома, того огромного бескрайнего дома, имя которому – Земля. Того дома, который еще вчера казался слишком большим для нас, людей, а сегодня мы уже видим, какой он маленький. Сегодня мы уже видим, что это действительно наш дом, единственный и общий. И небо распростерто над нами, как его крыша.