Катрин уехала в Дели 21 февраля и 3 марта вернулась вместе с Инге и Мартой. Она покинула Калимпонг 14 апреля вместе со Святославом и Девикой. Марта и выздоравливающая Инге остались в домике недалеко от Елены Ивановны.
– Ты многие тысячелетия являлась на сознательном сотрудничестве со мной. Но наши сотрудницы явлены на первых столетиях. Они только сейчас начали осознавать свое назначение и узнали своих спутников. Космическое сотрудничество пока мало понято ими.
1 мая утром Елена Ивановна ощутила как бы сокращение в пищеводе, которое стало распространяться вниз, к солнечному сплетению. Сильная боль отдавала в спину и рефлектировала на сердце. Волны холода пошли по спине и голове. Нос и руки были будто ледяные. Лицо позеленело от трудного состояния. Пульс был медленным и слабым.
– Конечно, боли – от новых лучей, – пояснил Владыка. – Они трудно ассимилируются тобой. Ты выдержала эту судорогу исключительно хорошо, явив бодрость и мужество. Космическая ступень потребовала окончательного отрыва солнечного сплетения от спинных каналов. Паутинная ниточка еще оставалась и мешала нам с тобой совершать далекие и длительные полеты. Она будила сознание и приходилось немедленно возвращаться.
12 июня у Марты начались боли в области солнечного сплетения. И 15 июня она ушла с земного плана.
– Сотрудница Марта явилась на уходе уже в Дели, но я протянул ее жизнь до нужного мне дня.
11 августа, когда Елена Ивановна работала за своим столом, в окно перед ней неожиданно раздался резкий удар. Казалось, будто в него с большой силой бросили камень. Но стекло не треснуло.
– Откуда такой удар?
– Явление моего Луча, который разбил струю токов, давившую на твое сердце.
26 августа Елена Ивановна увидела в пурпуровом свете руку Владыки.
– Ты видела мою руку, обрабатывавшую Материю Люциду на созидании новых миров. Я пропускал струи Материи Люциды и сжимал их в Моей руке до плотности, им нужной, и давал им нужную форму. Округленные образования являют лучшую сцепленность. А ты даешь мне необходимую соединительную ткань и магнитную силу.
По поводу сильной тоски, охватившей Елену Ивановну, Владыка сказал: