Спиноза был добрым гражданином, если и не активным; несколько пассажей его произведений показывают, что свободные институты Голландской республики были для него объектом не только уважения, но и патриотической привязанности. Тем не менее, его обвиняли даже в наше время в проповеди максим деспотизма. Однако в настоящее время давайте вернемся от его критиков к его непосредственным предкам и современникам.
Правовая неопределенность как структурная проблема Республики.
Современные исследования, в частности работы Дэниела Й. Рордика, подчеркивают, что отсутствие единого правового статуса для евреев в Республике было не случайным упущением, а следствием самой природы ее государственного устройства. Каждая провинция и каждый город обладали значительной автономией в решении религиозных вопросов. Ордонанс 1619 года, принятый Голландскими Штатами, был рамочным и делегировал многие полномочия на муниципальный уровень. Это создавало режим «лоскутной» терпимости, при котором права евреев в Амстердаме, Роттердаме и Гааге могли существенно различаться. Угрозы закрытия синагоги, упомянутые в тексте, были не просто проявлением бытового антииудаизма, а отражением постоянных политических торгов между светскими властями, стремившимися к экономической выгоде, и кальвинистским духовенством, добивавшимся религиозной однородности.
Парадокс лояльности: сефарды в нидерландском обществе.
Малоизученным аспектом является формирование сложной формы патриотизма среди сефардской элиты. Исследования Трины Мансилья и Омера Бартов показывают, что их лояльность Республике была глубоко прагматичной и экзистенциальной. Они отождествляли себя не с абстрактной «голландской нацией», а с конкретными политическими институтами – Штатами, городским магистратом, – которые гарантировали их безопасность и процветание. Их патриотизм был патриотизмом «убежища», направленным против общего врага – габсбургской, католической Испании. Именно этот контекст проясняет патриотические чувства Спинозы, который видел в Республике не этническое или культурное образование, а политическую модель, основанную на принципах свободы и безопасности, которые он теоретически обосновал в своих работах.