Итак, бежит, таким образом, постыдно отбитый, Христос же не ослабел в преследовании его, изгоняя его из душ одержимых им, исцеляя одержимых болезнями единым повелением, воскрешая мертвых, не только недавно умерших, но даже уже разлагавшихся, к тому же, проповедуя покаяние, и объявляя, что приблизилось Царство Небесное, – и приводя души к вере и к образу жизни, противоположному тому, чему учил супостат; затем, грешников обращая и принимая, и не только же это, но и Своим ученикам даруя власть над бесами. Было ли это разве выносимо для сатаны и отступивших вместе с ним ангелов? Разве, обдумывая, каким образом сокрушить враждебную ему таковую силу, он ничего не предпринял бы? Разве ему было выносимо, что живет такой Человек, Который изгоняет его из людей и свергает с многовидной его тирании над ними? Посему, вот, бешенствуя на Христа, но поскольку он знал по опыту, что Оная Богомужная Душа неприступна ни для каких страстей, которых он сам явился начальником, и совершенно невосприимчива для смерти, которой он сам по себе явился творцом для людей, в то время как тело Его подвержено болезням и смерти, то, не будучи допущен сам от себя нанести Ему таковую смерть, он движет души неверных иудеев к убийству Его, возбудив в них зависть и неукротимое бешенство против Него, потому что и их Христос обличал и отвергал, как злых. Итак, он движет и возбуждает их к убийству Его, к казни бесчестной и применяемой только в отношении злодеев и нечестивцев, полагая, таким образом, и Его отстранить от земли, и самое имя Его сделать поносимым. Дерзко же он был уверен, что когда Он умрет, то и Его душу, как и души всех от века, он будет иметь заключенной в аду.