Святитель Григорий Богослов
Человек, ум пребывает в тебе и рождает понятие в другом уме мыслию посредством слова. А в Боге Слово так относится к Отцу, как слово к уму. Слово уделило человеку Свою жизнь, потому что послало в него дух, который есть струя невидимого Божества.
Преподобный Максим Исповедник
Как блаженный Давид, играя на гуслях, успокаивал давимого злым духом Саула (1Цар.16:23): так всякое слово духовное, сладостное по проникающим его мысленным созерцаниям, успокаивает страждущий эпилепсией ум, освобождая его от давящей его злой совести.
Чермен с добрыми очами, подобно великому Давиду (1Цар.16:12), есть тот, кто при светлости жизни по Богу, имеет светозарное подобно ей и слово ведения. В таких добрая деятельность сочетается с созерцанием, – и первая блестит разными видами добродетелей, а вторая светит Божественными помышлениями.
Преподобный Исидор Пелусиот
Толкования на Рим. 8:18
Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас.
Апостол Павел, этот доблестный военачальник, не посрамивший определения, по которому он удостоен Божественного рукоположения, показавший жизнь, соревнующую благодати, вдохновляя ведущих подлинно священную брань и вместе с тем не попуская им высоко о себе думать, поскольку воздаяние венцов превосходит их подвиги, по долгу военачальника, взывал: непщую бо, яко недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас.
Сказал же явитися, показывая, что хотя и ныне борцы имеют славу, но она скрывается, ожидая трудов от победоносцев. Если же печалит то, что слава еще не явилась, то тем более да возвеселит сие разоряющих твердыни страстей и демонов. Ибо веку будущему предоставлено то, чтобы слава была наивеличайшая, с великим преизбытком превосходящая и слово, и разум, и настоящее состояние.
Не просто сказал Апостол: страсти нынешняго времене, но с намерением показать, что не по качеству только, но и по количеству сии страдания уступают преимущество воздаяниям, ибо первые оканчиваются с настоящею жизнью, а последние простираются на бессмертные веки. Поскольку же он не мог выразить сего словом ясно и подробно, то наименовал их славою, по нашему мнению, всего более для нас вожделенною, потому что она кажется нам верхом добродетелей.