Предложу вам следующую притчу о монахе любостяжательном и богатом – мирском владельце, и монахе бедном – гражданине небесном. Монахи, которые живут в богатстве и роскоши, ничем не различествуют от людей мирских, роскошных и сластолюбивых. Они чужды еще Ангельского жития, и даже оказываются лжецами. И хотя отреклись уже от мира, однако же опять заботятся о житейском, о богатстве и о своих родных. И образа монашеского не могут еще на себе носить те, которые озабочены богатством житейским. Ибо невозможно Богу работати и мамоне, говорит Господь (Мф.6:24). И сами апостолы, вопросившие Учителя своего и сказавшие Ему: се, мы оставихом вся и в след Тебе идохом (Мф.19:27), – не пошли уже в мир, оставив Учителя, не обратились вспять, то есть к богатству.
Итак, если видишь монаха богатого и сластолюбивого, сребролюбца и несострадательного, видишь, что гонится он за житейским богатством, любит роскошь и мирские выгоды, то оставь свои дела и плачь о нем, потому что таковой ходит в ночи и во тьме. Неугодно Богу, чтобы монах оставил, так сказать, духовное и заботился о мирском, хотя, по-видимому, имеет для этого и какой-нибудь благовидный предлог. Это диавол над ним посмевается (насмехается) и пытается погубить его. Те, которые ради телесного и житейского не радеют о делах духовных и уклоняются от них, – терпят великий и постоянный урон, не разумея и не в состоянии будучи вместить умом Божественного изречения: никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии (Лк.9:62).
К чему тебе, монах, приобретать себе богатство душепагубное, высокомерное, горделивое, немилосердое, несострадательное, ненасытное? Чем более кто богатеет, тем более делается немилосердным и бесчеловечным, и тем паче удерживает руки свои от подаяния милостыни. Но ты, монах, не вожделей такого богатства, не приобретай и не привлекай его себе, ибо первая и великая заповедь для монаха – нищета по Богу. Прилепись лучше ко Христу, без рассеяния пребывая в том месте, где отрекся ты от мира для Бога, живущего во веки.