А когда нет в том сомнения: что должны мы сказать о законе? То ли, что он есть грех? Да не будет». – Да не будет – никак нельзя думать, что закон грех, то есть что он учит, поблажает производить грех (см.: Экумений). После такого ответа, однако ж, все еще оставалось неясным, что же значат высказанные прежде слова. «Итак, разреши недоумение» (святой Златоуст). И Апостол решает это недоумение в следующем отделении (7,7—13), содержание которого можно выразить так: все сказанное действительно сопровождало закон, но не закон тому вина, а живущий в нас грех. Начало же такому решению полагает словами, тотчас за решительным: да не будет, – следующими: но греха не знах, точию законом: похоти же не ведах, аще не бы закон глаголал: не похощеши.
Эти слова подают разные мысли или разные оттенки одинаковой мысли, судя по тому, как их сочетавать с предыдущим: да не будет. Можно сочетавать их так: да не будет – не только закон не грех, но я и не знал бы, что такое грех и похоть, если бы не научил меня распознавать их закон. Закон разъяснил мне, что, когда надо делать и чего не делать, я и знаю, какое доброе дело и какое недоброе – грешное. И не только разъяснил все это, но приложил и наказание за неисполнение, чтоб я не подумал, когда, что можно и не исполнить предписанного. Таким образом закон есть добру учитель, а не греху. Так понимал блаженный Феодорит: «закон не только не есть учитель греха, – да не будет, – но совершенно напротив: он – обвинитель греха, потому что и не знал бы я, что худо, если бы не научил меня он». «Не сказал Апостол: греха не творил, точию законом, – но: не знах, так что закон – виновник не творения греха, а распознавания его, как педагог, не позволяя по неведению ниспадать на степень бессловесных» (Фотий у Экумения).