Как раз наступал праздник. Отец Серафим пошел по обычаю в монастырь. И вот при спуске со своей Афонской горы (куда, как известно, женщины совсем не допускаются) он увидел, что сосны склонились и завалили тропинку. Батюшка пал на колени с благодарностью к Богу за чудное знамение и поспешил в обитель к литургии. Служил о. Исаия соборне. Отец Серафим стоял в алтаре. После Херувимской песни он благоговейно приблизился к своему духовному отцу: «Батюшка, отец строитель! – промолвил он кротко. – Благослови, чтобы на мою гору, на которой живу теперь, женам не было входа». Отец Исаия, расстроенный подобной просьбой, ответил: «В какое время и с каким вопросом подошел ты, отец Серафим!» «Теперь-то и благослови, батюшка,» – продолжал, нимало не огорчаясь, просить преподобный. «Как же я могу за пять верст смотреть, чтобы женам не было входа?» – возражал о. Исаия в неспокойном духе. «Вы только благословите, батюшка, – настаивал смиренно, но твердо о. Серафим, – а уж никто из них не взойдет на мою гору!».
Тогда отец настоятель велел подать икону Божией Матери «Блаженное Чрево» и, благословив его, сказал: «Благословляю, чтоб не было женам входа на твою гору. А ты сам охраняй!» Батюшка поцеловал святую икону и отошел. Причастившись Св. Тайн, он ушел в пустыньку и завалил дорожку колодами. Вход к нему теперь был закрыт; но мужчин о. Серафим изредка все же принимал. Побежденный здесь, искуситель нападает иначе. Если уж мирянину о. Серафим говорил: «Враг везде с тобою!» – то мог ли он оставить без козней его самого? А монахам он сказал, что иноки, живущие в монастыре, борются с противными силами как с голубями, а живущие в пустыни – как со львами и леопардами.
«Бойся, как огня геенского, галок намазанных (женщин), ибо они часто воинов царских делают рабами сатаны», – учил Великий старец.