было ехать.
Спустя несколько дней я вернулся в Ранчи. Услышав о том, как увезли
Каши, я сайчас же отправился в Калькутту. По прибитыи я взял кэб; мы
переехали через Гангу по мосту Хаура, и, к моему удивлению, первыми
людьми, которых я увидел на другой стороне, были отец Каши и другие
его родственники, одетые в траур. Крикнув кэбмену, чтобы он
остановился, я выпрыгнул из экипажа и с гневом взглянул на несчастного
отца.
—Убийца!—воскликнул я (что, пожалуй, было неразумно).—Вы убили
моего мальчика!
Но отец уже и сам понял, какую ошибку он совершил, взяв насильно Каши
в Калькутту. В те немногие дни, которые Каши провел там, он съел
зараженную пищу, заболел холерой и умер.
День и ночь меня преследовали: моя любовь к Каши и торжественное
обещание найти его после смерти. Куда бы я ни направлялся, передо мной
постоянно маячило его лицо. Я принялся искать его точно так же, как
давным давно принялся искать мою ушедшую мать.
Я чувствовал, что, поскольку Бог даровал мне способность мышления, мне
следует воспользоваться ею и напрячь до предела все силы, чтобы
открыть тончайшие законы, при помощи которых можно было бы найти
местопребывание мальчика в астральном мире. Как я понимал, что он был
душой неисполненных желаний, вибрирующей массой света где-то среди
миллионов блистающих душ в астральных облаках. Как настроться в унисон
с нею среди столь великого множества вибрирующих теней—других душ?
Пользуясь тайной техникой йоги, я передавал свою любовь душе Каши
через 'микрофон' духовного глаза, внутренний центр между бровями. В то
же время, употребляя поднятые вверх руки и расширенные пальцы в
качестве антенны, я часто поворачивался влкруг, пытаясь установить, в
каком месте он уже воплотился в качестве эмбриона. Я верил, что время
воплощения наступило, и надеялся получить от него ответ через
направленное и сосредоточенное радио моего сердца. /1/
Интуитивно я чувствовал, что Каши скоро вернется на землю, и если я
буду продолжать беспрестанно передавать обращенный к нему призыв. его
душа ответит мне. Я знал, что мои пальцы, кисти, руки, позвоночник и
нервы ощутят даже самый слабый импульс, посланный Каши.
С неослабевающим усердием я упорно применял этот метод йоги в течение
полугода после смерти Каши. Как-то утром, гуляя с друзьями по
многолюдной частм Калькутты,—Бай-базару,—я, как обычно, поднял руки
вверх. И вот впервые мне послышался ответ. Я вздрогнул, ощутив
электрические импульсы, проходящие через пальцы рук и ладони. Эти
потоки превращались в одну всепоглощающую мысль, выходящую из глубины
моего сознания: 'Я—Каши, Я—Каши, приди ко мне!'
Когда я сосредоточился на центре сердца, эта мысль стала почти
слышимой. Вновь и вновь я слышал призыв, повторявшийся характерным,
слегка хриплым голосом Каши /2/. Я схватил одного из спутников за руку
и радостно улыбнулся: 'Кажется, я нашел Каши!'
Затем я начал поворачиваться в разные стороны, вызывая неприкрытое
удивление друзей и толпы прохожих. Электрические импульсы проходили
через мои пальцы только тогда, когда я поворачивался лицом к соседнему
переулку, удачно названному змеиный.
Когда я поворачивался в другом направлении, астральные потоки
исчезали.
—Ах,—воскликнул я,—душа Каши, должно быть, живет в тебе какой-то
женщины, чей дом находится здесь!
Мы с друзьями зашагали по Змеиному. Вибрации в моих поднятых руках
становились все сильнее. Словно некий магнит притягивал меня к правой
стороне переулка. Подойдя ко входу одного из домов, я поразился: меня
что-то держало. В состоянии сильного возбуждения я, затаив дыхание,
постучал в двери, чувствуя, что мои длительные и необычные поиски
пришли к успешному концу.
Дверь открылась: служанка сказала, что ее хозяин сейчас дома. Тот уже
спустился по лестнице с третьего этажа, вопросительно улыбаясь Мне
было трудно сформулировать вопрос, ибо он явно выходил за рамки
приличия.
—Будьте добры, скажите мне, господин, не ожидает ли ваша жена ребенка
вот уже около шести месяцев? /3/
—Да, это так.—Увидев, что перед ним свами, давший обет отречения,
облаченный в традиционную оранжевую одежду, он вежливо осведомился:
—Скажите, пожалуйста, как вы узнали об этом?
Когда этот человек услышал историю о Каши и о том обещании, которое я
ему дал,Ю он поверил мен, хотя и высказал крайнее удивление.
—Сын, которы родится у вас,—сказал я ему,—будет отличаться хорошим
цветом лица, на лбу его волосы будут завиваться вихром, лицо будет
широким. Интересы его направятся