— У-гу, у-гу, — озабоченно заподтверждал он.
Тогда ведьма наклонилась к нему, протянула к нему руки, и
Гришино лицо оказалось в ее ладонях, и она приподняла его на
себя.
— Только смотри, не орать, — пригрозила она, — ты меня
понял? — И Гриша кивнул в знак безысходного согласия. Получив
подтверждение о соблюдении спокойствия, ведьма развязала и
смотала бинт, отодрала пластырь от губ председателя.
— Ух, — сказал тот тяжеловесно и незамысловато.
— Что значит ух, а, толстячок? — игриво расхохоталась
Екатерина.
— Я Гриша, — мужественно проговорил кооператорщик.
— Да, Гриша, Гриша, — улыбаясь, подтвердила Екатерина,
— ты понимаешь, в какую ты историю вляпался?
— Понимаю.
— Ни хрена ты еще не понимаешь, дорогой мой, — сказала
Екатерина и юзом придвинув пенек поближе к Грише, уселась на
него. — Есть и в самом деле не хочешь?
— Нет, а ты ведьма?
— А что, разве не похожа?
— Вы меня убьете?
— Дубина, ты еще очень нужен.
— Отпусти меня, ведьма.
— Ну да, ты умотаешь, а Сергею куда возвращаться?
— А что там за бездна, пустота?
— Где?
— Ну там, где я сидел.
— А-а, ты вот о чем, это, дорогой мой, переход в Астрал.
— На тот свет?
— М-м-м-да… — призадумалась Екатерина, — в какой-то
мере ты прав.
Некоторое время они сидели молча.
— Ну ты что, Гриша, в штаны нагадил, что ли? Говорить
хотел…
Но Гриша не отзывался, он почему-то закрыл глаза и
про-должал сидеть молча.
Вначале Екатерина не обратила никакого внимания на ту
блажь председателя, она спокойно сходила на кухню и приготовила
две чашечки чая с лимоном, и вскоре она снова оказалась возле
Гриши и села на пенек, а чашечки с чаем поставила на третий,
свободный пенек.
— Долго ты еще будешь с закрытыми глазами сидеть,
кукушонок? Языком поработать надо, а то совсем разучишься
говорить. — Теперь Гришино молчание и закрытые глаза стали уже
не удивлять, а настораживать ведьму. — Ну ты смотри, обнаглел,
— оживилась Екатерина. — Забастовку устраиваешь? — громко
проговорила ведьма у самого Гришиного уха. — Может, еще
голодовку объявишь? — Но Гриша продолжал упорно молчать.
И тут в следующее мгновение случилось совершенно
неожиданное: Гришино дыхание остановилось, Екатерина сразу же
это заметила.
— Э, да ты шутишь, толстячок? Бесполезно, сам задохнуться
не сможешь. Ну хорошо, проверим, сколько ты без воздуха сможешь
просидеть, — и она азартно стала поглядывать на наручные часы.
Но прошло две, три минуты, а Гриша не дышал.
И тут Екатерина догадалась, она мгновенно все поняла.
Не медля ни секунды она быстро улеглась на пол и
экстериаризировалась в низший Астрал, приблизилась к Гришиной
пуповине и втиснулась в его тело, быстренько навела там порядок
и стала дышать за Гришу, а председателя в теле не оказалось.
Увидев из Астрала ситуацию, ожидающую меня на Земле, я
опрометью ринулся в Гришино тело.
— Ну наконец-то, — сказал Екатерина, потеснившись в теле
председателя, освободив место для меня, — Гриша бежал, —
сказала она.
— Я знаю, — ответил я, — ему удалось умереть, я не
подумал об этом, как возможном, не заблокировал выход.
— Ну и что теперь будем делать? Если тело оставить
опустошенным, оно погибнет, начнет разлагаться. Мало того что
мы вмешались в инкарнационную судьбу этого типа, так его начнут
разыскивать и здесь же, на физическом плане. Он женат? У него
есть дети?
— Да, двое детей.
— Придется мне отсиживаться в этом теле, на то время,
пока ты будешь устраивать свои астральные дела, так я сама себя
и трахать начну, — чувственно хохотнула Екатерина и
замолчала… — А если серьезно, что будем делать? — снова
заговорила она.
— Мне нужно подумать.
— Прямо сейчас? — озаботилась Екатерина.
— Да, — сказал я и покинул Гришино тело.
— Только ты недолго, — донесся до меня чувственный шлейф
ведьмы, а я уносился в Астрал.
Людочка
Когда я вышел в Астрал, мне вспомнилось: при встрече с
Людочкой на ней была тюремная одежда… В теснине земного тела,
когда я озабоченно и слепо ютился на планете физического плана,
в те мои суровые и сонливые ученические времена на Земле —
очень я боялся тюрьмы. Боялся, даже когда предчувствовал
Астрал,