Практикам Таро эта книга напоминает: мастерство не в знании значений, а в умении чувствовать. Она возвращает к живому диалогу с Арканами. Здесь не сухие трактовки – здесь энергия, опыт и личные переживания, через которые я прошла по каждому из Старших Арканов. Каждый практик видит Арканы по-своему, и когда мы делимся этим видением – в диалоге наших опытов рождается глубина.
Если астрология говорит языком планет и домов, то Таро – языком образов и состояний. Но в основе у них одно – архетип, энергия, через которую проявляется жизнь. Арканы оживляют то, что в натальной карте выражено числами и аспектами, показывая эмоциональную сторону космоса. Книга поможет астрологу перевести свои профессиональные знания в живые образы, использовать Таро как инструмент для саморефлексии, внутренней работы и консультирования.
Книга станет для тебя компасом, когда потерян ориентир, и зеркалом, когда нужно вспомнить, кто ты есть. В ней нет готовых ответов – только подсказки от жизни, спрятанные в символах и историях.
Посвящается бабушке Мане –
первому Магу на моем Пути.
С любовью и светом,
твоя Взрослая Лера.
ВВЕДЕНИЕ
Каждое лето, когда я еще училась в школе, я проводила в деревне у бабушки в Брестской области Беларуси.
Там, где воздух пах травами, скошенными для корма скота зимой, мёдом из пасек и дымом из печей домов, в которых каждое утро готовили «кумяк» – это, что-то наподобие картофельной бабки, и пекли пышки с ягодами, собранными в лесу на окраине деревни. Где по утрам звенели колокольчики коров, идущих на пастбище, а в пасмурные дни на подоконнике мерцала свеча, свет которой оберегал дом от нечисти, которая по «местной легенде» бушевала и приносила непогоду и бурю.
Там время шло иначе – тише, глубже, будто само вслушивалось в дыхание земли.
Моя бабушка работала с картами. Люди приезжали к ней с надеждой, с болью, с вопросами, на которые у них самих не было ответов.
Иногда я стояла у двери и слушала, как они благодарили её: кто-то плакал, кто-то смеялся, кто-то просто молчал, но уходил с чувствами чуть легче, чем пришёл.
Она никогда не называла себя гадалкой. Она говорила просто: