Как смешно они выглядят! Кажется, они действительно рады меня видеть, чего не могу сказать о себе. Они умерли лет двадцать назад, и с тех пор я почти никогда о них не вспоминал.
Они ушли друг за другом, с интервалом в три месяца. Первой от сердечного приступа умерла мать. Она не смогла придерживаться рекомендаций своего доктора, который рекомендовал ей сбросить вес; это ее и убило. Я как раз был в командировке на другом конце света и не смог вовремя приехать. Мона присутствовала на похоронах от моего имени, чем очень меня порадовала. Терпеть не могу, когда кто-то плачет; чужие слезы меня просто изматывают.
Вернувшись домой, я позвонил отцу, пообещал скоро приехать, как только найду для этого время, но… Но времени все не находилось, а затем, три месяца спустя, умер и он. Мы так и не смогли с ним повидаться. Бедняга, он долго оставался наедине со своим горем. Один сосед, встревоженный длительным отсутствием отца, обнаружил старика лежащим в постели через несколько дней после смерти. На этот раз я был неподалеку, в Квебеке, и Мона позвонила мне с требованием немедленно возвращаться домой. Она раздраженно заявила: «Твой отец был в ужасном состоянии, когда нужно было организовывать панихиду по твоей матери. Тогда мне пришлось все взять на себя. Но с меня довольно! Теперь твоя очередь, Ариссьель Лабонте. Тело твоего отца увезли в морг больницы Мон-Лорье, и тамошнее начальство желает знать, когда ты заберешь его».
Когда я позвонил в больницу, чтобы предупредить о своем приезде и попросить подготовить документы для подписи, мне посоветовали не смотреть на труп: он уже начал разлагаться. Как же я обрадовался: это было настоящим облегчением! Не переношу больницы, больных людей, а тем более мертвецов. В похоронном бюро мне порекомендовали хоронить тело в закрытом гробу, и меня это вполне устраивало. Все прошло отлично. На следующий день, по настоянию Моны, священник провел панихиду, после чего мы похоронили отца рядом с могилой матери.