Кант медленно повернулся. Его лицо было бледным, почти прозрачным, как у существа, никогда не видевшего солнца. Но глаза… Глаза были молодыми, пронзительно-ясными, всевидящими. В них не было ни гнева, ни разочарования. Только спокойное, безразличное любопытство, с каким смотрят на интересную, но в корне ошибочную теорему.
– Юлиан, – произнес он. – Ты нашел трещину в Стене Времени. Покажи мне свои расчеты.
Это был типичный для Канта подход. Обращение не к эмоциям, не к предательству, а к логике. Он не спрашивал «почему ты ушел?». Он спрашивал «что ты нашел?». И в этой фразе был заключен весь его метод: если трещина есть, ее можно описать, измерить, формализовать. А что нельзя формализовать – того не существует.
Юлиан глубоко вздохнул. Он стоял перед судом чистого разума.
– У меня нет расчетов, Мастер.
– Нет? – в голосе Канта послышлось легкое удивление. – Но ты утверждаешь, что обнаружил структурный изъян.
– Это не математический изъян. Это… качество. Ощущение.
– Ощущение, – повторил Кант без тени насмешки, как биолог, констатирующий наличие у организма рудиментарного органа. – Ощущение есть продукт твоего психического аппарата, который сам подчиняется законам Причинности. Ты наблюдал аномалию в работе сознания, а не в структуре реальности. Ding an sich…
– Непознаваемо, – закончил за него Юлиан. – Да, я знаю. Но что, если сама эта непознаваемость и есть самая важная характеристика реальности? Что, если наши «очки» не просто искажают, но и создают ту реальность, которую мы видим? А без них… без них есть только Ничто.
Он произнес это слово – «Ничто» – и в идеальной акустике комнаты оно прозвучало кощунственно, как проклятие.
Кант поднялся. Он был невысокого роста, но в его присутствии Юлиан снова почувствовал себя мальчишкой-учеником.
– Ничто, – сказал Кант, – есть логическая ошибка. Отрицание без объекта отрицания. Это слово, за которым не стоит никакого созерцания. Ты позволил себя обмануть поэтической метафоре старого безумца. Он живет в хаосе и называет этот хаос «жизнью». Но жизнь без структуры – это не жизнь, это агония. Ты предпочел агонию – ясности?