– Почти. Но Кант сказал бы, что ты ощущаешь не сам камень, а феномен камня. А я скажу: хватит этой игры в слова! Ты ощущаешь камень. Точка. Это твое бытие-в-мире, встречающее бытие-камня. Весь твой чертеж, вся твоя Башня – это надстройка над этой простой, грубой встречей. Ты искал инструмент? Вот он. – Он похлопал ладонью по камню. – Осязание. Восприятие. Присутствие в моменте. Не вычисляй фундамент. Чувствуй его.
Вдруг сверху донесся настойчивый стук в дверь. Не тот, сердитый, что был накануне, а резкий, официальный.
– Кажется, пришли по-настоящему, – мрачно заметил Хайдеггер. – Иоганн доложил наверх. Пойдем, встретим гостей.
На крыльце стояли двое. Не серые кантовцы, а люди в темно-синих мундирах с серебряными нашивками в виде циркуля и угольника – стража Архитектурного Совета, высшего органа власти в Городе. Их лица были непроницаемы.
– Юлиан, ученик Мастера Канта? – обратился к нему старший, его голос был лишен всяких эмоций, как голос диктора, зачитывающего сводку погоды.
– Я больше не ученик, – сказал Юлиан, и его собственный голос прозвучал ему удивительно твердо.
– Это предстоит установить Совету. Ты обвиняешься в нарушении Кодекса Целостности, в самовольной аберрации и в контакте с деструктивными элементами. Ты должен проследовать с нами для дачи показаний.
Хайдеггер стоял в дверях, опираясь на костыль.
– Деструктивные элементы – это я, полагаю? – усмехнулся он. – Что ж, передайте Совету, что их идеальный Город построен на вытесненном подвале. И однажды этот подвал потребует своего.
Стража проигнорировала его. Их взгляды были прикованы к Юлиану.
– Ты идешь добровольно, или нам придется применить параграф 7?
Юлиан посмотрел на них, на их безупречную, мертвую выправку. Он посмотрел на старый, скрипучий дом. Он вспомнил холод камня в подвале, тепло кружки в руках, трещину, в которую он заглянул. Он сделал шаг вперед.
– Я пойду с вами. Но не как обвиняемый. Я пойду, чтобы рассказать им о трещине.
– Трещина в Регламенте? – старший страж нахмурился.
– Нет, – Юлиан улыбнулся горькой, новой для себя улыбкой. – Трещина во всем.