ИИ не ослабляет мысль сам по себе – он освобождает ее, чтобы сосредоточиться на главном. Утверждение о снижении активности мозга на 55 % верно по факту, но частично вводит в заблуждение: снижается усилие на рутинные задачи – и это как раз функция инструмента: освободить внимание для более творческой и критической работы. Как клавиатура помогает не утомлять руку и писать быстрее, так ИИ помогает эффективнее добираться до сути мысли.
Утрата авторства – это проблема позиции, а не технологии. Если кто-то не чувствует авторство – это признак осознания соавторства с машиной – это преимущество. Не нужно отрицать эту реальность, а переосмыслить концепцию автора: в цифровом мире автор – не только тот, кто пишет в одиночку (если такое вообще существовало), но тот, кто выбирает, корректирует, направляет, интерпретирует. Возможно дефицит ответственности при использовании ИИ, но чувство авторства можно восстановить через активную позицию. Просить ИИ помочь с идеей – все равно, что консультироваться с экспертом или справочником – это не обман, это умное сотрудничество. Можно использовать диалог с ним как диалектическое зеркало, инструмент исследования или оппонента – если его так использовать. Письмо с ИИ может быть интеллектуальной аскезой: сопротивляться, уточнять формулировки, повышать требования, задавать точные вопросы – это развитие. Также полезно и здраво немного деконструировать принцип «авторства» и чувство собственности, ведь при написании мы слишком часто забываем роль других и случайность наших собственных мыслей – что порождает гордыню авторства.
Кроме того, вывод исследования забывает, что любое обучение требует времени для усвоения. Те, кто перешел от автономного письма к ИИ, испытывали трудности – этот факт лишь говорит о необходимости подготовить ум прежде чем дать ему «костылей». Как студент сначала учится писать без автокорректировки, а затем применяет инструменты. Сократ критиковал письменность, списывая ее на «забывчивость души», – это было обоснованно по сравнению с устной традицией, но сейчас кажется устаревшим. Никто сегодня не сомневается в пользе письма для мышления. Потеря деталей – это не амнезия, а естественная внешняя память. Что 83 % участников не припомнили текст? Это говорит не о потере мышления, а о том, что они части памяти вынесли вовне – как делаем мы с книгами, планировщиками, заметками. Возврат автономии возможен при наличии критического мышления. Трудности возвращения к письму без ИИ – признак зависимости, но важнее научиться переключаться между вспомогательным и автономным режимами. Это не уникально для ИИ: шахматисты, привыкшие к движкам вроде Stockfish, трудно играют без помощи – но никто не скажет, что движки разрушили стратегическое мышление, они напротив углубили его при активном использовании. Это опровергает пессимистичные прогнозы Каспарова о «конце шахмат» после Deep Blue.