Наконец начальник ушёл, оставив на столе пачку документов, диаграмм и отчётов. Я посмотрел на время: 16:16. В поисках знака от вселенной я уставился в окно кабинета. За стеклом копошился город – муравейник, где каждый тащил свою соломинку, уверенный, что строит Вавилонскую башню. Когда я отвёл взгляд, было уже 16:18, а подобающего знака так и не последовало. Тогда я встал и вышел на перекур.
Бомжеватого мужика я заметил сразу. Его пальто напоминало облезлую шкуру больного животного, не удивлюсь, если раньше это и была собака, а взгляд был таким же острым, как сломанное лезвие. Заранее угадав его мотивы, я протянул ему сигарету, едва он подошёл. В ответ он сунул мне листовку.
«Наша борьба уже давно проиграна», – гласила надпись на брошюрке, по качеству – один в один однослойная туалетная бумага. Я перевернул лист и увидел адрес своего дома: «Вход через подвал». Забавное совпадение. Я хотел спросить, куда именно приглашает эта брошюра, но, когда поднял голову, его уже нигде не было. Я докурил и швырнул листовку в мусорку. Напоследок она прилипла к моей руке, как бы цепляясь за жизнь. Не сегодня.
В конце рабочего дня ко мне снова подошёл начальник. Вручил одну бумажку: бланк увольнения по собственному желанию. Я вопросительно посмотрел на него.
«ИИ-агент, запущенный параллельно с тобой в тестовом режиме, показал KPI больше твоего, а его содержание обойдётся в разы дешевле. Сожалею, но уверен, ты знаешь куда податься.». Я не знал.
Когда я вошёл в подъезд своего дома, лифт как назло, не работал. Забавно, нейросети уже заняли моё рабочее место, а мне всё также приходится подниматься пешком на 15-й этаж по обоссаному подъезду. Совсем не хотелось.
Мне снова представился тот водопад. Я плыву против течения, цепляясь за скользкие камни, а вода бьёт по лицу. Разумеется, я бы упал. И тогда я вспомнил о листовке. Подвал был ближе, чем моя квартира, да и по статусу я теперь соответствовал ему идеально.
Но едва я спустился, запах ударил в ноздри – смесь плесени, мочи и чего-то гниющего. Я уже собрался развернуться назад, когда дверь распахнулась, и в проёме возник тот самый бомж.