Горожане пытались вступиться за лучшего в городе и во всем княжестве врача. Целая коллегия из нобилей10 и пополанов11 пришла в здание Городского совета и потребовала отменить смертный приговор Аматти. Дворяне послали своих представителей и к Арнольфини Первому, прося его помиловать врача, тем более, что весь город знал, что он никогда не занимался колдовством, в котором его обвинили. Чтобы не идти на прямое столкновение с дворянами, канцлер и всегда поддерживавший его епископ объявили, что Лионелло Аматти будет препровожден в Рим для высшего суда инквизиции. Но это было слабым утешением для горожан, все понимали, что канцлер не упустит случая расправиться с врачом. Так оно и произошло. Через пару недель было объявлено, что Аматти приговорен к сожжению на костре как еретик.
Между тем, обрушившееся горе буквально подкосило мать Серджио – сразу после родов у нее началась родовая горячка. Невежественные врачи ничем не смогли помочь больной, предлагая сделать ей кровопускание, которым в ту эпоху лечили все лихорадочные состояния. Но бабушка Серджио помнила, что зять-доктор предупреждал ее ни в коем случае не слушать советов несведущих врачей, а в крайнем случае обращаться к мудрым народным целителям, лечившим травами, а не кровопусканиями. Увы, не помогли ни знахари, ни усилия деда и бабушки Серджио, до конца боровшихся за жизнь любимой дочери. Через неделю молодая женщина умерла.
Сразу же после этого Серджио, лишившийся почти одновременно и отца, и матери, тяжело заболел. Дед и бабушка, еще не пришедшие в себя после смерти дочери, теперь всерьез опасались и за жизнь внука. У него опухло и сильно болело горло, но главное, поднялась высокая температура и началась лихорадка. В течение нескольких дней его состояние только ухудшалось, он часто впадал в беспамятство и бред. В бреду Серджио почему-то часто видел высокого человека во всем черном, с черными волосами, который страшно вращал выпуклыми черными глазами, протягивал к нему руки и рычал: «Всех уничтожу!» Лицо этого человека периодически превращалось в морду вепря с огромными клыками, а потом опять принимало человеческий облик.