– Не знаю, мой милый. По нашим законам, колдунов и еретиков судят специальные люди – судьи, и казнят обычно сожжением на костре. В лучшем случае, их держат в тюрьме годами. А суды часто принимают решение не по справедливости, а по приказу Синьора или канцлера, или епископа. Что канцлер захочет, то и сделают с невиновным человеком! А еще, по закону, все имущество казненного колдуна или еретика отнимают у его семьи и отдают государству, то есть Синьору. Слуга, который приезжал к нам, сказал, что дело плохо, мадонна Лукреция умерла и за папу теперь некому заступиться. А у него ведь было много друзей среди аристократов! Но слуга сказал, что на их помощь вряд ли можно надеяться, потому что канцлер крутит Синьором, как хочет, и его светлость не очень-то прислушивается к мнению дворян…
Ох, родной мой, не знаю, что будет! – Бабушка вытерла слезы на глазах и покачала головой. – Слуга советовал нам срочно собрать самые ценные вещи и перевезти их к родственникам, пока не отняли всё. Да и самим переезжать к ним. Он говорил, что не сегодня-завтра суд по тайному приказу канцлера вынесет твоему отцу обвинительный приговор, и у нас отнимут и дом, и всё имущество, как у родственников осужденного колдуна! Я не могу поверить, что всё настолько ужасно. Но слуга всё знает, он же придворный человек, как-никак, служил самой мадонне Лукреции. Я так надеюсь, что патриции, друзья твоего отца, смогут ему помочь! Они должны спасти его от костра и от тюрьмы, должны! Последнюю фразу бабушка проговорила с отчаянием в голосе.
В этот момент в дверь вдруг громко забарабанили. Серджио и бабушка вздрогнули от неожиданности. Бабушка встала и пошла открывать дверь. Когда стук прекратился, с улицы донеслось: «Именем закона, откройте дверь!» Бабушка открыла дверь, и тут же в дом ввалилась целая группа вооруженных солдат. Их военачальник смерил пожилую женщину презрительным взглядом, махнул перед ее лицом какой-то бумагой и заявил: – Мы уполномочены произвести обыск в доме арестованного Лионелло Аматти!
В этот момент к солдатам подошла мать Серджио.
– За что мой муж арестован? – еле сдерживая слезы, спросила она военачальника.