отделанная бахромой
красновато-коричневая замшевая куртка и высокая шляпа техасского ковбоя.
Его круглое лицо было бесстрастным. Морщин на нем не было, хотя на вид
Кампосу было уже за пятьдесят. По какой-то неясной причине я решил, что
этот человек опасен.
— Очень приятно познакомиться с вами, мистер Кампос, — сказал я,
протягивая ему руку.
— Давай покончим с формальностями, — ответил он, энергично пожимая
мою руку. — Мне нравится держаться с молодыми людьми на равных, несмотря
на разницу в возрасте. Зови меня просто Хорхе.
Он на мгновение умолк — без сомнения, для того, чтобы понаблюдать
за моей реакцией. Я не знал, что ответить. Мне совершенно не хотелось
шутить с ним, но в то же время я не мог воспринимать его всерьез.
— Любопытно, что привело тебя в Гуаймас? — непринужденно продолжал
он. — На туриста ты не похож, да и глубоководная морская рыбалка вряд ли
тебя привлекает.
— Я изучаю антропологию, — ответил я, — и пытаюсь сойтись с
местными индейцами, чтобы провести полевые исследования.
— А я деловой человек, — откликнулся он. — Мой бизнес заключается в
снабжении информацией, в посредничестве. У тебя есть потребность, у меня
— товар. Но я беру плату за свои услуги и при этом гарантирую качество.
Если ты останешься недоволен, платить не придется.
— Если ваш бизнес заключается в продаже информации, — сказал я, —
то я с удовольствием заплачу, какую бы цену вы ни назначили.
— Ага! — воскликнул он. — Тебе явно нужен проводник — кое-кто более
образованный, чем обычный здешний индеец яки, кто познакомил бы тебя с
окрестностями. Получил дотацию на исследования у правительства
Соединенных Штатов или у какой-то крупной организации?
— Да, — солгал я. — Дотацию выделил Эзотерический Фонд
Лос-Анджелеса.
Как только я произнес это, в его глазах промелькнул жадный блеск.
— Ага! — снова воскликнул он. — Это крупная организация?
— Довольно большая, — подтвердил я.
— Господи! Что, правда? — переспросил он, будто мои слова были тем
объяснением, которое он желал услышать.
— Могу ли я спросить, если, конечно, ты не против, — насколько
велика эта дотация? Сколько они тебе дали?
— Несколько тысяч долларов для предварительных полевых изысканий, —
опять соврал я, чтобы увидеть, как он отреагирует.
— Ага! Я люблю откровенных людей, — сказал он, смакуя каждое свое
слово. — Я думаю, мы с тобой достигнем взаимопонимания. Я предлагаю тебе
услуги в качестве проводника и готов послужить тем ключом, что отворит
перед тобой множество тайных дверей племени яки. Как ты мог заметить по
моему внешнему виду, я обладаю определенным вкусом и средствами.
— О да, у вас явно хороший вкус, — подтвердил я.
— Я имею в виду, — продолжал он, — что за небольшое вознаграждение,
которое ты сочтешь вполне разумным, я приведу тебя к нужным людям — к
людям, которым ты сможешь задать любые вопросы. За незначительную допол-
нительную плату я слово в слово переведу для тебя их ответы на испанский
или английский. Еще я говорю на французском и немецком, но что-то
подсказывает мне, что эти языки тебя не интересуют.
— Вы правы. Вы совершенно правы, — сказал я. — Эти языки меня
совершенно не интересуют. Сколько же вы хотите в качестве вознаграждения?
Он вынул из внутреннего кармана обтянутый кожей блокнот, помахал им
перед моим носом, нацарапал в нем какие-то беглые пометки, снова махнул
им, закрывая, и изящным и быстрым движением сунул в карман. Я был уверен,
что он хотел продемонстрировать мне, насколько ловко и споро управляется
с вычислениями.
— Так! Мое вознаграждение! Я возьму с тебя пятьдесят долларов в
день, не считая транспортных расходов и питания. Это значит, что, когда
будешь кушать ты, кушать буду и я. Что скажешь?
В этот момент он подался ко мне и почти шепотом сообщил, что нам
следует перейти на английский, потому