Глава 29. Кошмарный сон
Ясон
Сначала мне показалось, что я очутился в середине реки – темно и повсюду одна вода, шум миллионов капель и журчание сотен ручьев. Вдруг, я буквально ослеп – огромная мощнейшая молния ударила прямо рядом – в старый раскидистый дуб, что был от нас не дальше пяти шагов. Последнее, что я успел заметить во время ярчайшей вспышки – убогие очертания старых, поросших мхом корявых деревьев. Каким-то неведомым способом, мы очутились в Великом Лесу – в той самой части, над которой я видел из окна класса черную тучу. Но это было далеко не самое худшее.
– Макс? – закричал я что было силы, – Макс? Где ты?
Но тут раздался страшный треск, который заглушил не только крик, но и мои мысли. Неожиданно кто-то сбоку сильно толкнул меня в сторону, да так, что я полетел с ног и еще прокатился пару метров, угодив прямо в овраг с лужами. А на то самое место, где я только что стоял, с треском шлепнулся огромный тяжелый сук старого дуба – молния расколола дерево на двое. Одна часть с грохотим отвалилась, вторая вспыхнула ярким огнем, тут же осветив старый дремучий лес, насквозь промокший от ливня.
Я обернулся вокруг, пытаясь найти того, кто вовремя столкнул меня в овраг и тем самым спас жизнь. Мальчишка сидел рядом в моей же луже и тяжело дышал. Его огромные испуганные глаза светились в темноте, как у кошки, отражая яркое пламя горящего дуба. Макс потерял свои темные линзы, и теперь его глаза вновь сверкали серебром, ловя отблески пламени, как и его пепельные волосы, с которых дождь успел смыть всю краску. Где-то недалеко сверкнула молния, и тревожно заухал филин.
– Макс? Ты в порядке? – спросил я, старясь перекричать очередной раскат грома.
Не дожидаясь ответа, я схватил его за плечи и поставил на ноги. Худой и маленький, он показался мне легче эльфа. Снова сверкнула молния, и раздался гром.
– Спасибо, – быстро ответил Макс, поправив свою мокрую Голдстоновскую мантию – из благородно-коричневой она превратилась в мокрую черную тряпку, пропитанную грязью. Он понизил голос, украдкой озираясь вокруг и заговорил короткими предложениями, словно нас подслушивали. – Я верну нас обратно. Держи мою руку. Мы на темной территории. Их трое.
Но на самом деле «их» было гораздо больше. При свете молний я насчитал около семи темных силуэтов. Облаченные в длинные черные кожаные плащи, они бесшумно двигались прямо по грязи, словно парили в воздухе. В считанные секунды мы были окружены.
– Спина к спине! – скомандовал я, доставая из сапога пару запасных клинков – в моих руках они тут же превратились в полноценные мечи. Один из них я буквально вложил в руку Макса, сжав его тонкие холодные пальцы вокруг рукояти. – Стоим спиной к спине!
Это были вампиры, вооруженные длинными металлическими плетями, острыми, как бритва и гибкими, как бесконечные смертоносные нити. Я успел отсечь пару из них, прежде чем одна из них, словно оса ужалила меня прямо в шею. Моя голова не слетела с плеч – я успел вовремя увернуться, однако, из раны тут же чуть ли ни фонтаном хлынула кровь. Наверняка останется шрам.
– Обернись, легионер! – кто-то громко прошипел за моей спиной, и я тут же послушался.
Высокий вурдалак в черном, блестящем от ливня, плаще, одной рукой сжимал плечо Макса, второй держал мой собственный меч у тонкой бледной шее мальчишки.
– Слепая Горгулья!! – в сердцах закричал я, опуская руки, – нет! Только не это! Нет!
– Брось меч, легионер! – устрашающе зашипел голос из-под глубокого черного капюшона, при блеске молний я кое-как смог разглядеть мерзкое лицо его ужасного хозяина – белый, как мел, череп с огромными пустыми глазницами и тонкими клыками, перемазанными застывшей кровью. Красные глаза то загорались, то потухали, как угли на ветру. Между неровными полу-гнилыми зубами высовывался длинный черный, раздвоенный, как у змеи, язык. Каждое слово он проговаривал медленно, словно наслаждаясь нарочно растянутыми шипящими звуками, – брось свой меч! Быстро!
И увидев, какую яркую полосу оставило на шее Макса лезвие меча, я послушался, медленно положив мое именное оружие прямо в грязь – я не мог просто так взять и бросить моего металлического друга, который за все эти годы ни разу не выпал из моих рук.
– Не трогай его! Возьми меня! – орал я во все горло под раскаты грома.
– Мы не берем пленных! – засмеялся вурдалак, наклоняясь к шее Макса и оголяя свои длинные клыки, – ты нам не нужен, у легионеров горькая кровь…
Дальше все произошло в считанные секунды. При следующем блеске молнии вампир вонзил свои клыки в шею жертвы. В трясущихся руках мальчишки что-то блеснуло, а затем громко щелкнуло, и едва я узнал этот звук, как маленький квадратный приборчик, созданный смертными и именуемый плеером, полетел в мою сторону.
– Держи! – закричал Макс, но это было лишним – я обладал отличной реакцией и без труда поймал его ценную безделушку.
Едва это случилось, как плеер заговорил громким и четким голосом Профессора Амадеуса:
– Aperta Portos Lucius!
Пространство вокруг меня искривилось, темные силуэты мокрых деревьев превратились в размытые пятна. Последнее, что я увидел, и теперь всегда буду видеть в кошмарных снах, было мертвецки белое лицо Макса, на котором его огромные темно-серые глаза, переполненные болью и ужасом, медленно и мучительно закрылись.
Еще бы мгновение и смертоносная петля из острой металлической плети сорвала бы мою голову с плеч. Но портал уже открылся, и холодный металл задел лишь верхушку моего правого уха, отрезав ее, словно бритвой.
– Не-е-ет! Ма-а-акс! – кричал я во все горло, захлебываясь не сколько от дождевой воды, сколько от безысходности и отчаяния, твердо зная, что больше никогда не увижу своего друга – ни живым, ни мертвым.