В университете его конспекты «одалживали», когда у «звезд» курса, вечно занятых более важными делами (или гулянками), спускало перед экзаменом. «Ты же все записал? Дай списать/объясни!» – звучало как щелчок замка. Его ум, его труд подставляли под разваливающуюся тележку чужой лени или безалаберности. Он обеспечивал мобильность к зачету, к проходному баллу. Его объяснения подтягивали чужие знания на троечный уровень. Но когда речь заходила о настоящих победах – олимпиадах, именных стипендиях, блестящих проектах – в «основной комплект» брали других. Его надежность в подготовке была лишь аварийным инструментом. Он чувствовал себя как колесо, которое ставят на старую «ласточку» перед техосмотром – чтобы проехать проверку, а потом снова снять. Его знания были нужны, чтобы другие не остановились, но не чтобы он поехал дальше и быстрее.
В дружбе он был тем самым колесом, которое ставят, когда лопнуло основное – веселье, страсть, драйв. Когда у «главных друзей» случалась поломка – ссора, скука, нужда в помощи с переездом – багажник приятельского внимания распахивался. «О, ты как раз тут! Поможешь? Выслушаешь? Выручишь?» Его терпение и надежность были протектором, по которому можно было проехать по ухабам чужого кризиса. Но когда солнце выходило, и машина настроения снова требовала скоростей и блеска, его аккуратно возвращали в темноту. «Спасибо, ты настоящий друг!» – звучало как ритуал укладки. Он катил чужие радости, но никогда не был их частью.
Боль была не острой. Не криком. Она была фоном. Тягучим гулом пустоты под грудной клеткой. Ощущением вечной «недостаточности», словно он был создан из какого-то второго сорта душевного материала, годного лишь для временных подпорок. Он задавался вопросом: что в нем не так? Недостаточно яркий? Умный? Сильный? Или, наоборот, слишком доступный? Слишком надежный? Надежность, оказывалось, не ценный актив, а амортизатор, который ставят туда, где ожидают ударов. Но его надежность была и проклятием: он всегда был под рукой, когда больно, но никогда – когда радостно. Он был инструментом в чужом путешествии, а не спутником.