Они уходят молча, думая, возможно, что делают это «чисто», «без сцен». Но нет ничего более жестокого, чем это молчаливое стирание. Это не просто уход. Это попытка аннулировать само существование связи, пережитых моментов, вложенной души. Они оставляют тебя не просто одиноким, а сомневающимся в реальности собственного опыта, в ценности собственного присутствия в мире другого человека.
В этой тишине после стирания остается лишь горькое знание: некоторые люди носят невидимые ластики. И твоя душа для них – всего лишь карандашный набросок на полях их жизни, который можно удалить одним бессердечным движением. Но боль – она настоящая. И она кричит в той пустоте, которую они оставили: «Я был здесь. Это имело значение. Твое стирание – твоя жестокость, а не моя незначительность». И этот крик, неслышный для них, навсегда меняет ландшафт твоей собственной души, заставляя впредь осторожнее впускать чужие руки с невидимыми ластиками.
10 Блестяще…
Комплимент ударил его, как внезапный порыв ветра в лицо.
– Ваша презентация была просто блестящей, Марк! – Лиза из маркетинга улыбалась, ее глаза сияли искренним, казалось бы, восхищением. – Такой четкий анализ, и подача! Нам бы всем у вас поучиться.
Слова, теплые и легкие, как летний воздух, коснулись его кожи – и тут же превратились в липкие капли смолы. Марк почувствовал, как его плечи автоматически сжались, спина выпрямилась до деревянной жесткости, а внутри, под ребрами, знакомым холодком разлилась тревога. Он заставил уголки губ дрогнуть вверх, в подобие улыбки, но взгляд его отплыл куда-то за спину Лизы, к монотонно мигающему индикатору на сервере.
«Блестяще…»
Эхо слова отозвалось не здесь, в современном офисе с запахом свежесваренного кофе, а там, в пыльной гостиной детства, пропахшей лекарствами и усталостью.
Ему было десять. День рождения. Небольшой, заляпанный кремом торт, и Он – огромный, сверкающий новенький велосипед с ручными тормозами и звонком. Мечта. Марк онемел от счастья, пальцы дрожали, когда он касался холодного металла рамы. Отец, обычно скупой на эмоции, смотрел на него с непривычной мягкостью.