«Я предпринял большие дела: построил себе домы, посадил себе виноградники,
устроил себе сады и рощи и насадил в них всякие плодовитые дерева;
сделал себе водоёмы для орошения из них рощей, произращающих деревья;
приобрёл себе слуг и служанок, и домочадцы были у меня; также крупного и мелкого скота было у меня больше, нежели у всех, бывших прежде меня в Иерусалиме;
собрал себе серебра и золота и драгоценностей от царей и областей; завёл у себя певцов и певиц и услаждения сынов человеческих – разные музыкальные орудия.
И сделался я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в Иерусалиме; и мудрость моя пребыла со мною.
Чего бы глаза мои ни пожелали, я не отказывал им, не возбранял сердцу моему никакого веселья, потому что сердце моё радовалось во всех трудах моих, и это было моею долею от всех трудов моих» (Еккл. 2:4-9).
Всё это стало возможным, полагает Иосиф Флавий, благодаря особым человеческим качествам Товиадов – уму, образованности, умению говорить с людьми не то чтобы в небрежении, нет, скорее в незашоренности традицией; также благодаря умению брать и давать деньги, обращаться с ценностями, разбираться в людях, принимать решения.
Товиады общались с самаритянами, ели за царским столом, участвовали в пирах, вызывая восхищение и уважение язычников собственной отвагой, вкусом и роскошью. Всё это было принято в большом, греческом мире, где можно было есть запрещённую пищу, бегать с атлетами и гоняться за девушками. Здесь особым образом были представлены божественное достоинство и трагедия смертного человека. Эти люди серьёзно потеснили традиционалистов и получили признание соотечественников.
«Иосиф, сын Товии, вывел еврейский народ из состояния бедности и нужды и привёл его к прекрасным условиям жизни» (Иуд. Древности. XII. 224).
Ну, не всех, конечно.