Эти имена не из канонической демонологии, а, вероятно, порождения славянской чернокнижной традиции (возможно, с намёком на реальных святых, осквернённых в образе демонов). Глеб Огнеярник выступает в замоле 11 как своего рода демон-проводник обряда отречения. Ему адресуется специальная просьба: «Глеб Огнеярник, по миру ходиной сотворяешься… сходь на закатну сторонушку… тамо изба горелая… в той избе – ключ церкви… тот ключ ныне возьми… ступайся в церковь поскверненную… подле иконы Матери Окаянницы, молитвой сотворяйся».
Мы видим, что Глеб Огнеярник – дух огня (в имени «огне-» указывает на огонь). Возможно, это дух сожжённой церкви, хранитель адского огня: он бродит по миру, выполняя богохульные поручения. Его задача – взять осквернённый ключ от сгоревшей церкви и отпереть им восточную (вероятно, символически «восходящую») сторону – то есть открыть колдуну дверь в иной, тёмный «храм». Затем Глеб должен молиться возле иконы Матери-Окаянницы (то есть совершить чёрную молитву).
По сути, колдун через Глеба проводит ритуал осквернения церкви, необходимый для окончательного разрыва с Богом. Глеб, имя которого совпадает с именем христианского святого-мученика (князь Глеб), превращён в тёмного персонажа – «огнеярника», носителя ярого огня. Вероятно, он символизирует святого, падшего и ставшего демоном: образ святого Глеба «перевёрнут» в демоническую форму. Его огонь уничтожает церковную святыню (изба горелая, сгоревшая церковь) и освящает колдуна адским пламенем.
Ещё одна таинственная фигура, упоминаемая в замоле 10: колдун просит адскую силу сойти в его тело «словом Онуфрия Костного». Имя Онуфрий отсылает к христианскому святому-отшельнику Онуфрию (прп. Онуфрий Великий), известному своей аскезой – изображается покрытым только длинными волосами и бородой. Его имя здесь дополнено эпитетом «Костный», то есть костяной, мертвенный. Вероятно, Онуфрий Костный – это некий дух смерти или кладбищенский демон, переродившийся из святого отшельника.
В чернокнижных легендах встречается приём «омрачения» святых: святой Онуфрий, живший в пустыне как скелетообразный аскет, мог быть переосмыслен как дух, связанный со смертью (отсюда «костный»). В тексте не раскрыто его действие подробно, но раз его слово призывается, значит слово Онуфрия Костного – это могущественная тайная формула.
Возможно, имеется в виду некая апокрифическая молитва Онуфрия, обращённая во зло. В целом, эти два именованных персонажа (Глеб и Онуфрий) служат специфическими проводниками: первый – в обряде отречения (с огнём и осквернением), второй – в обряде вселения бесовского духа в тело (замол 10, где колдун просит нечистую силу сойти в него словом Онуфрия). Они дополняют образный ряд традиционных демонов, придавая обряду «местный колорит» славянской демонологии.