Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

знает, как правильно произнести свое имя...

- Постыдись, Касым, - укорил я Нахартека. - Иван немой, разве можно

над этим смеяться?

Сказав это, я вспомнил, что студент не глухой, и прекрасно нас

слышит.

- Нет, нет, я не хотел сказать ничего обидного, - с жаром заявил

Нахартек. - Я понял, что Иван немой, и понял, что он не глухой. Но

нехорошо, когда ты говоришь, а твой собеседник отвечает тебе жестами.

Вот я и решил поговорить с Иваном на языке, который использует он сам.

Когда я был маленький, у нас в деревне жил немой русский, и я с ним

дружил. Прекрасный был человек, добрый и честный. Он научил меня азбуке

глухонемых, и я хорошо ее знаю. А этот студент меня не понимает. Только

пытается все время что-то написать. Зачем же писать, когда я отлично

понимаю глухонемых?

Иван безнадежно махнул рукой. Я заметил, что он неловко ее держит.

Похоже, на ладони была кровь.

- Что это? - заинтересовался я.

- И я о том же, - расхохотался Касым. - Что, спрашиваю у него, весь

день по канату лазил, ладони ободрал? Или ночью тайный ход роешь?

Иван мрачнел все больше.

- Может, смогу помочь? Мне доводилось изучать медицину, - заявил я,

ненастойчиво попытавшись взять руку студента в свою. Но тот вдруг круто

повернулся и побежал.

- Странно, - заметил я. - Чего он стесняется? И ты хорош - зачем к

нему пристал?

- Да так, я просто поговорить хотел. Протянул руку поздороваться, он

назад отводит. Что, думаю, язычников здесь уже за собак держат? Или дело

в том, что я кабардинец? Он понял, что я обиделся, показывает руку. И

смутился сразу. Будто нехорошим чем занимался...

- Действительно, странно, - заметил я. - И морщился он, когда бочку

со мной тащил. Или он бочкой ладони натер? Работа здесь у ребят, как я

понял, не очень пыльная...

Касым облокотился об электростатическую машину и заметил, показывая

свои руки, все в ссадинах:

- Не то что у нас. Сегодня учились паромет разбирать. Это еще хуже,

чем пневматическое ружье. Потому что паромет большой, детали тяжелые. И

каждую вручную подогнать надо. А с ружьем мы вчера тренировались.

Деталей больше, но о них хоть руки не сбиваешь. Только у Ивана мозоли от

копания, а не от чего другого. Уверен.

- Почему? - поинтересовался я.

- Черенком лопаты по неопытности можно так ладонь повредить, -

объяснил Нахартек. - Если без привычки работаешь. Сначала мозоль

натираешь, потом кожа срывается... Неприятно, я скажу... Сам в деревне

жил, в поле много работал, знаю.