Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

особенно для стран третьего мира.

Окупится за полгода. Только модель построить, запатентовать и шейхам

арабским продать. Да и книгу раскупать будут. Это же поэзия, не ширпотреб,

высокое искусство! Да и проценты совсем низкие. Всего тридцать процентов в

год! Я модель опреснителя соберу, приду к вам. Его ведь рекламировать надо.

У вас и газета своя есть! А стихи - я думал издать на серой бумаге, тысячу

экземпляров, только чтобы люди узнали. А теперь, наверное, сделаю

полноцветное издание, тысяч десять. Для начала... Авторский экземпляр - вам!

Ошеломленный Белоусов был смят напором полусумасшедшего поэта.

Инвестиционный проект! Ишь ты, нахватался! Но какой дурак ему ссуду дал?

- И сколько взял? - поинтересовался директор.

- Десять тысяч, - ответил довольный Чижиков.

- Десять тысяч? - изумился Белоусов. Средняя зарплата его охранника. Не

так уж мало. - Без залога?

Видя недоверие бывшего соседа, изобретатель полез в грязноватую холщовую

сумку и выудил оттуда тугую пачку новеньких долларовых купюр.

Белоусов потерял дар речи. Этот идиот говорил даже не о рублях, а о

баксах! Видя, что Чижиков собирается уходить, он протянул руку и схватил его

за ворот.

- Стой, - выдавил из себя директор. - Вернемся в кассу. Как можно столько

денег без залога выдавать?

Сейчас десять тысяч долларов не были для Белоусова крупной суммой. Он мог

проиграть в казино больше и не слишком огорчиться. Но, встретив Чижикова,

Олег Семенович мысленно вернулся в прошлое, когда потеря десяти тысяч

долларов была равнозначна разорению. Сумасшедший поэт был готов растоптать

его благосостояние, растратить его деньги на свои пустые проекты!

Чижиков чуть не заплакал. Он понял свою ошибку, понял, что опреснителя,

богатства и собственных книг стихов с иллюстрациями художника Бойко,

живущего в соседнем подъезде, не будет. Потому что таких денег Белоусов ему

не даст. Или его люди совершили ошибку, которой он не сумел воспользоваться.

Как всегда.

- Ты на сколько взял кредит? - спросил Олег Семенович.

- На три месяца. В конце каждого надо платить проценты. Но они совсем

небольшие. Опреснитель в первый же год работы даст в десять, в сто раз

больше!

- Пошли, - приказал Белоусов, не выпуская ворот Чижикова.

В просторном светлом зале с огромными окнами посетителей не было.

Несколько девушек сидели за столиками. При появлении директора они вскочили.

Здесь Белоусов не был ни разу, но его узнали. Еще бы - на стене висел его