всматриваться в свои темные стороны, поскольку боятся признаться в своих недостатках даже самим себе. Такой страх основан на том факте, что человек непрерывно беспокоится о том, чтобы поддерживать среди своих собратьев определенный образ самого себя. Однако ирония заключается в том, что, когда перед человеком возникает смертельная угроза, он непроизвольно начинает действовать только во имя выживания. В такие мгновения человек уже не задумывается о сохранении своего образа: бескорыстие может превратиться в невероятный эгоизм, а смелость - в откровенное малодушие.
КОГДА ВОИН ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ЗНАНИЮ, ОН ПОЛНОСТЬЮ ГОТОВ К СМЕРТИ И ПОТОМУ ИЗБЕГАЕТ ЛЮБЫХ ЛОВУШЕК.
ВОИН ГОТОВИТСЯ К ХУДШЕМУ. ЕГО НЕЛЬЗЯ УДИВИТЬ, ПОСКОЛЬКУ ОН НЕ НАДЕЕТСЯ, ЧТО ВЫЖИВЕТ.
ГЛЯДЯ В ЛИЦО СМЕРТИ, ВОИН ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ЛЮБЫХ ИЗЛИШНИХ ДЕЙСТВИЙ, И ПОТОМУ ЕГО СУДЬБА РАЗВИВАЕТСЯ ПЛАВНО.
Сколько ослабляющих последствий социальной обусловленности можно было бы уничтожить, если бы мы осознали тот факт, что смерть постоянно крадется за нами! Человеку каким-то образом удалось убедить самого себя, что ему гарантирована долгая жизнь. Будучи уверенным, в этом, он готов тратить все время мира на индульгирование в различных страхах, сомнениях и мелочах. Однако перед лицом смерти почти все такие страхи и мелочи превращаются в нечто незначительное. Воин знает это так же хорошо, как то, что принцип бессмертия является идеей для глупцов. Скорее всего, никто не способен обосновать веру в то, что сможет прожить хотя бы еще один час.
Осознавая это, воин принимает свою смерть. Постоянно понимая, что он может умереть в любое мгновение, воин отказывается от всего, что отвлекает его от поиска свободы. Воин не надеется, что выживет, и очень ловко обходит все ловушки социальной обусловленности, поскольку ему не досаждает глупое стремление беспокоиться об образе самого себя.
Более того, занимая такую позицию, воин не беспокоится и о результатах своих действий. Это не означает, что воин действует легкомысленно. Наоборот, именно потому, что он охотится на силу, он действует с бесконечной внимательностью, но, в отличие от обычного человека, его не волнует необходимость одержать победу. Победа имеет значение только в том случае, если человек собирается выжить в битве.
Одной из самых худших ловушек веры в собственное долголетие является бесконечная цепь человеческих надежд. Начиная надеяться на что-то, мы полностью открываемся неожиданностям, разочарованиям и, вообще говоря, несчастьям.