раме трехколесника.
— Зовите меня миссас Кентавр! Я всю жизнь мечтала о таком, только этого не знала.
Никто из них не заметил печали, отразившейся на лице Роланда. Он наклонился, чтобы поднять игральную карту, небрежно брошенную Эдди, так что никто и не мог заметить.
Да, это была она, все так, Госпожа Теней. Из под платка она хитро улыбалась и рыдала одновременно. В последний раз он видел эту карту в руке человека, который иногда называл себя Уолтером, а иной раз и Флеггом.
«Ты понятия не имеешь, как близко от тебя Башня, тогда сказал он. — Миры вращаются над твоей головой».
И теперь он узнал чувство, которое охватило их, мог назвать, практически не сомневаясь в собственной правоте: не тревога, не усталость — ка шуме. Точно выразить его словами, пожалуй, не представлялось возможным. А означало оно приближение разрушения катета.
Уолтер о'Дим, его давний заклятый враг умер. Роланд это понял, едва увидел лицо Госпожи Теней. Скоро умрет один из его близких, возможно, в грядущей битве, которая уничтожит могущество Девар тои. И вновь весы, которые временно качнулись в их сторону, обретут равновесие.
Мысль о том, что умереть может он сам, просто не приходила Роланду в голову.
2На машине, которую Эдди немедленно окрестил «Прогулочный трайк Сюзанны» стояли логотипы трех фирм. «Хонды», «Такуро» (продукция которой, в частности «Такуро спирит», пользовалась бешеной популярностью в том мире, где население выкосил супергрипп) и «Северного центра позитроники». Имелась и бирка «СОБСТВЕННОСТЬ АРМИИ США».
Сюзанне ужасно не хотелось слезать с трайка, но в конце концов она слезла. Видит Бог, вокруг еще много чего нашлось: они попали в пещеру сокровищ. У входа, в самой узкой части пещеры находились запасы еды (в основном, продукты сухой заморозки, возможно, не такие вкусные, как суп Найджела, но насыщающие), вода в бутылках, напитки в банках («Кока», Нозз А Ла», но ничего алкогольного) и обещанная плита на пропане. Глубже стояли ящики с оружием. На некоторых можно было прочитать «АРМИЯ США», но далеко не на всех.
Теперь их основные способности вырвались наружу: истинная сущность, как сказал бы Корт. Таланты и врожденное чутье могли всю жизнь так и оставаться не раскрытыми, давая о себе знать лишь в час беды, если бы Роланд намеренно не разбудил… не вскормил а потом не отточил их до смертельно опасной остроты бритвы.
Они практически не обменялись ни словом, когда Роланд доставал из мешка фомку и один за другим вскрывал ящики. Сюзанна напрочь забыла о прогулочном трайке,