Стивен Кинг

Волки Кальи Темная Башня – 5

самая малость, представить Роланда, а остальное сделает сам стрелок. Он уже стоял на этой сцене, станцевал каммалу и завоевал их сердца. Неужто Тиан сомневался, что Роланд завоюет их сердца и во второй раз? По правде говоря, нет. Боялся он другого: на этот раз это будет танец смерти, а не жизни. Потому что этот человек и его друзья несли с собой смерть. Смерть была их хлебом и вином. Шербетом, которым они споласкивали рот после трапезы. На том, первом, собрании (неужто после него прошло меньше месяца?) Тианом движило отчаяние, но этого месяца хватило, чтобы прикинуть цену. А если они допустили ошибку? Если Волки сожгут Калью лучевыми трубками, возьмут тех детей, которые им нужны, а всех остальных, детей, взрослых, стариков, уничтожат жужжащими шарами смерти?

Они ждали, собравшиеся жители Кальи, когда же он начнет собрание. Эйзенхарты, Оуверхолсеры, Хавьеры, бесчисленные Туки (среди последних не было близнецов, которых могли забрать Волки, Тукам повезло). Телфорд стоял с мужчинами, его полная, суровая лицом жена — с женщинами. Стронги, Росситеры, Слайтманы, Хэнды. Росарио и Посельи. Мэнни вновь сбились в одно синее пятно. Рядом с седобородым Хенчеком стоял молодой Кантаб, которого так любили дети. Пришел и Энди, другой любимчик детей, он встал чуть в стороне, серебристые руки висели плетьми, синие глаза сверкали в сумраке. Сестры Орисы держались вместе, как птицы на заборе (среди них была и жена Тиана). Пришли ковбои, все наемные работники, даже старик Бернардо, городской пьяница.

Темноту на востоке продолжали рвать беззвучные взрывы молний.

Роланд, он, тоже сложив руки на груди, стоял рядом с Отцом Каллагэном, поймал взгляд Тиан и чуть кивнул. Тиан отметил, какие они холодные, эти выцветшие синие глаза. Почти такие же холодные, как у Энди. Однако этого кивка вполне хватило, чтобы Тиан сделал все, что он него требовалось.

Он поднял перышко и вытянул руку перед собой. Толпа затаила дыхание. Где то далеко за городом раздался крик расти, словно отгоняющий ночь.

— Не так уж и давно я стоял перед вами в Зале собраний и говорил о том, во что верил. О том, что Волки, приходя, забирают не только наших детей, но наши сердца и души. Каждый раз, когда они берут, а мы стоим и смотрим, они вгрызаются в нас чуть глубже. А если достаточно глубоко врезаться в дерево, оно умирает. Тоже самое можно сказать и про город. Он тоже умрет.

Тишину прорезал голос Розалиты Мунос, которой боги не дали детей: «Правильно, мы говорим, спасибо тебе! Слушайте его! Слушайте его внимательно!»