на берегу Западного моря дело обстояло несколько иначе: он смотрел на мир глазами Эдди, Одетты, Джека Морта. Здесь он постоянно видел спину Каллагэна, а иногда, когда отец оборачивался, и его лицо.
Чтобы скоротать время, Роланд решил взглянуть на книги, которые так много значили для Келвина Тауэра, что спасение этих книг он поставил условием их сотрудничества. На переплете первой, снятой Роландом с полки, проступал силуэт головы мужчины. Мужчина курил трубку, а на его голове красовалась шапка, напоминающая егерскую. Корт носил очень похожую и Роланд, в далеком детстве, полагал, что она куда более стильная, чем шляпа его отца, в пятнах пота и с заскорузлыми тесемками. Слова были из нью йоркского мира. Роланд думал, что легко их прочитает, но не тут то было. Некоторые он таки прочитал, но далось ему это с огромным трудом.
— Сер лок Хоунс, — озвучил он имя и фамилию, вынесенные на переплет. — Нет, Холмс. Как и у отца Одетты. Четыре… коротких… помана. Помана? Нет, первая буква эр. «Четыре коротких романа о Серлоке Холмсе». Он открыл книгу, уважительно прошелся рукой по титульной странице, вдыхая особый аромат хорошей бумаги. Название одного романа прочитал: «Знак четырех». В названиях остальных разобрал только два слова: «собака» и «этюд».
— Знак — это знамение, — сказал он себе. Когда начал считать буквы в названии книги, рассмеялся. Тут о девятнадцати речи не было. Поставил книгу на место, взял другую, с солдатом на суперобложке. В названии разобрал только одно слово «Мертвые». Взял третью, с целующимися мужчиной и женщиной. Да, в историях мужчины и женщины всегда целовались. Народу это нравилось. Он поставил книгу на полку и повернулся к двери, посмотреть, как идут дела у Каллагэна. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел, что отец находится в большом зале среди множества и книг и журналов, которые Эдди называл «Magda seen»… впрочем, Роланд не знал, кто такая Магда, что такого она повидала и почему об этом так много написано .
Роланд взял новую книжку, улыбнулся, увидев картинку на супере. Церковь, на фоне заходящего красного солнца. Чем то она напоминала церковь Нашей Непорочной Госпожи. Открыл книгу, пролистнул. Множество слов, из которых он понимал, дай Бог, каждое четвертое. И уже собирался закрыть книгу, когда его взгляд за что то зацепился. Вернее, что то бросилось ему в глаза. На мгновение у Роланда перехватило дыхание.
Он замер, более не слыша колокольцев, не интересуясь большой комнатой с книгами и журналами, в которой находился Каллагэн. Начал