не оставляя времени для раздумий, тем более для сопротивления. Джордж/Норт собирается сесть, но голос номер два предупреждает: «Сядешь, и мы тебя убьем».
Вот Братья Гитлеры и перепрыгивают с ноги на ногу между рюкзаком, пистолетом, ручным фонариком и скальпелем, торопливо стаскивая с себя обувку и штаны под быстрый счет голоса номер один. Наконец, и обувка, и штаны валяются на полу. Джордж в трусах до колен, Ленни — в запятнанных мочой плавках. У Ленни, понятное дело, уже ничего не стоит. Остаток этого вечера эрекция и член Ленни, похоже, решили провести врозь.
— А теперь, вон отсюда, — приказывает голос номер один.
Джордж всматривается в свет. Его фуфайка «Янки» прикрывает верхнюю часть трусов. Рюкзак по прежнему у него на животе. Мускулистые голени поросли волосами и дрожат. На лице Джорджа написан страх.
— Послушайте, парни, — говорит он, — если мы уйдем, не покончив с этим типом, они нас убьют. Они — жуткие…
— Если вы не смоетесь отсюда до того, как я досчитаю до десяти, — обрывает его голос номер один, — я убью вас сам.
А голос номер два, сочащийся презрением добавляет: «Гей кокниф ен йом, трусливые сукины дети! Останетесь — получите по пуле, нет проблем».
Потом, повторив эту фразу десятку евреев, которые в недоумении качали головами, уже в Топике Каллагэн набрел на пожилого джентльмена, который перевел ему гей кокниф ен йом с идеша. Идите просритесь в океан, вот что сие означало.
А голос номер один считает, все с той же скоростью: «Одиндватриче…»
Джордж/Норт и Ленни/Билл в нерешительности переглядываются, совсем как незадачливые герои в мультфильме, а потом, в подштанниках, бросаются к двери.
— Иди за ними, — приказывает голос номер один своему напарнику. — Если у них возникнет идея вернуться…
— Понял тебя, — отвечает голос номер два и уходит.
Яркий свет гаснет.
— Перевернитесь на живот, — обращается голос номер один к Каллагэну.
Каллагэн пытается сказать, что едва ли у него получится, что яйца у него раздулись до размеров чайных чашек, но челюсть то сломана, так что он издает лишь какие то нечленораздельные звуки. С большим трудом ему удается повернуться на левый бок.
— Замрите, — продолжает голос номер один. — Не хочу вас порезать, — по голосу ясно, что резать людей — не его профессия. Даже в нынешнем полубессознательном состоянии Каллагэн это понимает. У его спасителя тяжелое, учащенное дыхание, иногда оно прерывается, к счастью, ненадолго. Каллагэну хочется его поблагодарить. Одно дело, спасать людей, если ты — коп, пожарный или телохранитель,